Это ж надо было страшному случиться:
От своей работы охренел олень,
И поехал в Ниццу в клинику лечиться
(вроде б только в Ницце лечат охренень),

В замшевом прикиде с чемоданом баксов,
В качестве эскорта - трепетная лань,
К Евроайболиту - тот озвучил таксу
И для випбольного сам составил план:

Спать в комфотном стойле, есть траву и сено,
Про деликатесы начисто забыть,
Никаких излишеств - вскоре постепенно
Охренень отступит очень может быть.

Каждый день зарядку делал тот на пляже,
Прыгал, кувыркался, бегал по лугам,
Пережил пятнадцать палочных массажей,
Получил четыре раза по рогам,

Вёдерные клизмы ставили в подвале,
Камни заставляли двигать натощак,
Психотерапевты мысли промывали -
И олень увидел, как он жил не так.

И, назад вернувшись, плюнул на работу,
Особняк просторный поменял на хлев;
Вскоре лань сбежала, заскучав чего-то -
Благо, подвернулся африканский лев!

Жизнь переосмыслив, кришнаитом стал он,
Нацепил сандали, напрочь сбрил рога,
Начал постоянно шастать по астралам
И нудить молитвы импортным богам.

Ни с чего смеётся, плачет без причины -
С виду - просветлённый радостью дебил,
И никто не знает - то ль недолечили,
То ль другую бяку в Ницце подцепил.

Говорят, теперь он где-то на Гаити,
На песке копыта греет целый день,
Грезит, и о добром Евроайболите
Вряд ли даже помнит северный олень.