<...> Залито оловом
Хмельное сердце, иглой прошито –
Танцуй, Саломея и Суламита.
Здесь всё по-прежнему: царство веры,
Окурков вчера намело под дверью;
<...>
Деревья забылись тяжёлыми снами.
Они вчера на руках носили
Воздух, разлитый по чашам лилий.
<...>
/"здесь всё по-прежнему" Руслан Романчук/
.
.
.

Ветер приблудный святыми ветрами скручен,
пухнут окурки в блаженной парамнези́и,
грезят о сладких губах в переулке зимнем,
бестолку в дом толкаясь, где спит щелкунчик.
Хмелем распят в объятьях елейной куклы,
окна засолены снегом, размякло время.
Спят в половинках из сочного Кракатука -
крохотные - Суламита и Саломея.
В люльках над каждой светом искрит монисто,
пахнет Рождественским лесом, Цукатной рощей.
А в подземелье играют в Life/Death каббалисты,
тешат мечтой о душах - желудок тощий.
Чуть пригубили запах миндальной кожи,
влажных ладоней, сжавших имбирный пряник -
и застучали когти шершавых ложек,
и потекли их брыли от жажды пьяной.
Рыбки ломбардские кровью плывут в буфеты,
ёлка макает лапы в немецкие вина...
Вздрогнет от сна щелкунчик -
...................................Кот жжёт в либретто
и дохлая мышь валяется у пианино.
.
.
.
Life/Death, то же что Life and Death, Жизнь и Смерть - немецкая карточная игра