Сны приходили невпопад, как служки двух господ гольдони… Ты гладил гривки жеребят, берущих лакомство с ладони. Каурый с пятнышком на лбу, в глазах азартный норов пряча, всем видом выражал мольбу губ шелковистых и горячих. Минутный дождь стучал: «забудь», сплетались донник и любисток, к тебе указывая путь, и небо становилось чистым. И вновь казалось - счастье в том, чтоб обжигаться чайным взглядом, не видеть сложного в простом, и не выдумывать преграды. Справляться с завистью богов, не каркать сольно или стайно, и между тёплых берегов хранить тебя в себе, как тайну, что станет завязью стихов.
себя в тебя едва держу как опыленный рифмой пестик как исхудавший па сис жур в преаппетитнейшей из бестий в тебе, прекраснейшей из фей воспоминания - угроза ведь мой любисток и шалфей уже давно сплошная проза))
Это хорошо, что - в целом, а в частности, должна же быть какая-то загадка.:)
как опыленный рифмой пестик
как исхудавший па сис жур
в преаппетитнейшей из бестий
в тебе, прекраснейшей из фей
воспоминания - угроза
ведь мой любисток и шалфей
уже давно сплошная проза))
Ваш опылённый рифмой пестик
меня навылет поразил,
взвилась я с лебединой песней
толкая ступу, мон плезир.