Ты слишком смертен, чтобы жить,
а, впрочем,
бессмертия не вправе отрицать.
Какую жизнь душа вернуть захочет,
в такой и воплотится без лица,
без тела позабытого живого,
но в памяти незримо утаив
оттенок боли прошлого ожога
и запах неподслащенной любви.
Утешиться, мечтать, чем станет
завтра?
Обманывать, наращивая гон,
проголодавшись бешено, азартно,
что невозможно выскоблить огонь.
Гореть, дымить, разбрасывая пепел,
излить себя до капельки, до дна...
Мир скажет - Как же он великолепен!
И я склонюсь - О, да...
Но в том беда, что жить ты начинаешь
послезавтра,
на завтра распланировав себя
потратить на замашки Бонапарта,
имея сил на будний сериал.
Всё бредится, что времени несметно,
любовь на расстоянии руки.
Не ты бежишь за счастьем
против ветра,
и на бегу снимая башмаки,
ныряешь камнем в сладкую прохладу.
Твои следы на розовом песке,
и солнце, испаряясь словно ладан,
дрожит остывшим пятнышком в руке.