Я цедила сквозь пальцы
мелодию канувших дней
под капельный трезвон
лакированных длинных сосулек.
Распускался нарцисс
под окном, всё сильней и сильней.
Аромат оплетал
губы, помнившие поцелуи...

Наполнял до краёв
загрустивший прозрачный графин,
растекался по залу
и прятался в солнечный локон…
Мотыльки покидали полотна висевших картин,
и смотрели из окон
на жёлтый нарцисс одинокий…

Были клумбы во льду.
На проталинах чёлку травы
прилетевший зефир целовал,
чуть касаясь крылами.
Усмехались в саду
бутафорские рыжие львы -
безнадежно таить и любовь, и бутон под снегами…

Безнадежно таить
под чешуйками нежный шартрез,
и желание яблонь цвести
и сплетаться ветвями…
Одинокий нарцисс
слушал почек восторженный треск,
пил усладу весны,
обдуваемый всеми ветрами...