Ты цедила сквозь пальцы мелодию канувших дней
под капельный трезвон лакированный длинных сосулек.
Распускался нарцисс под окном, всё сильней и сильней.
Аромат оплетал губы, помнившие поцелуи,
наполнял до краёв загрустивший прозрачный графин,
растекался по залу и прятался в солнечный локон…
Мотыльки покидали полотна висевших картин,
и смотрели из окон на жёлтый нарцисс одинокий…

Были клумбы во льду. На проталинах чёлку травы
прилетевший зефир целовал, прикасаясь крылами.
Усмехались в саду бутафорские рыжие львы -
безнадежно таить и любовь, и бутон под снегами…
Безнадежно таить под чешуйками нежный шартрез,
и желанье деревьев цвести и сплетаться ветвями…
Одинокий нарцисс слушал почек восторженный треск,
а мелодия лиры играла его лепестками…