…Весна приближалась вяло, на реках готовя раскол
старого льда. А холодно было дико.
К маме папа пришёл на свидание без носков,
красную пряча под пиджаком гвоздику.
В комнате пахло сыростью – крыша текла.
Бабушка с дедушкой вышли к соседям, будто
срочные образовались у них там дела,
и поглядеть в телевизор – ну, очень круто.
Мама гвоздику поставила в банку с водой,
папе вручила ножик и тазик с картошкой.
Папа, большой и сильный, мускулами налитой,
чистил картошку толсто, краснея немножко.
Вечер, гонимый ветром, скользил по проводам,
форточка брякала, а сковородка шипела.
Пили вино креплёное, красное, вроде «Агдам».
Полифония сердец и пение a cappella.
Ближе к полуночи запланировали меня.
Соседи давно зевали, а дед травил анекдоты.
Ветер гудел за окнами, крыльцо и дверь леденя.
Февраль шестьдесят второго, вечер субботы.
***
Дома того триста лет, как нет. Но тоски
по тем временам не испытываю, хоть безлико
и бесцветное время сейчас. У всех есть носки.
А у меня есть память. И красная в ней гвоздика.