Тебя мы обходили стороной,
кто дурочкой считал, кто попрошайкой.
Худые руки с пятнами лишайными,
а взгляд, как полумесяц голубой
на сером шёлке утренних небес.
Ты меленько ступала босиком
по льдистым лужам в платье шутовском,
тебя остановить никто не лез.

Стучала в окна прутиком – тук-тук,
а в булочной просила хлебных крошек.
Звала пичуг: «Ко мне, мои хорошие!»
Синички у тебя клевали с рук.
И каждый день у храма, на ветру,
крестила всех, стирая слёзы пальцами.
Убогая праправнучка скиталиц
крестила мир.
И он стихал вокруг.