В ноябре, в островном государстве «К»
межсезонье, скука, токай, тоска.
Рассветает редко, темнеет наверняка
и рано.

Он читает «новости юбк»,
она – у окна считает бакланов.
Не досчитывается одного,
и, отхлебывая вино,
говорит ему:
- больше так не могу,
я отсюда уеду.
в Благовое, Китеж или Сказань,
да плевать… в любую Дряньтаракань!
Он – ей:
- Нефть опять дорожает, глянь!
И (зевая)
ничего пока
не планируй на среду.

А она мигреневый трет висок,
видит: море сушу глодает наискосок,
ей подмигивает и – скок –
забирает качели,
палисадника с розами жирный кус,
изможденной сирени дрожащий куст.
Он (из кухни) – ей:
- почему ты опять не убрала тефт'ели?
- т'ефтели
поправляет его машинально,
море заходит в спальню,

она:

- Я тебя ждала.
Я уже не боюсь.

Он (вздыхая)
- да уж, здесь в межсезонный шторм
понимаю, милая, черте что:
ветер воет, дохлая рыба, грязь,
гаснет свет и никакая связь.
Вот отстроим домик на юбк
заведем собаку, насадим вишен.
Запишись на фитнес, на арт пока.

А она (уплывая) ему:
- Ага.

Он уже не слышит.