Дикая, без снов, надежд и истин,
Вырвалась из тлеющей саванны
В призрачный заиндевелый парк.
Де́вичий дневник давно пролистан
И оставлен на скамейке, рваный,
На странице с юной Жанной д'Арк.

Вот она, подкралась злая зрелость.
И, как прежде, бегают трамваи,
И немного реже – поезда.
А любовь на краешке пригрелась.
Но ревнивый бог непознаваем,
Сам себе за спешное воздал.

Пришлая, забытая стихия
Всю невинность выжгла без остатка.
Окрестила прошлое своим.
Разбросала по́ ветру сухие
Листья, приправляя прело–сладким
Едко–жгучий от кострища дым.

В чутко растревоженной занозе,
В суете продрогшего бульвара
Гимном городской романс пропет.
Призраки по памяти елозят.
Рвутся звёзды по привычке старой
Исцарапать чёрный парапет.

Время, гарь и боль. И третий – лишний.
Но уже никак не перестроишь
Сумрачную взвесь песчаных бурь.
Ночь берёт своё. И еле слышно
Бьются неизбежностью по трое
В серую бесчувственную хмурь.

И могла бы до утра проспать я
С месяцем расхристанным в обнимку,
Памяти–насмешнице верна.
Но ночному мороку в объятья
Рвётся еле слышной невидимкой
Живости прожжённая струна.

И стои́т нетронутым до срока,
Верное простому постоянству,
На отметке девятнадцать «плюс»*
Ведьмовски́м повинное зарокам:
«Не ищи отмщения, но странствуй
По мирам, обугленным на вкус».

Всё вперёд, по сторонам не глядя,
Поддаётся ноющей остуде
Вечный прочерк городов и стран.
Отразилась на дрожащей глади
В череде любовников и судей
Зыбким наслаждениям сестра,

Чтобы враз от призраков укрыться
До слепого пасмурного у́тра
В жадную до жизней синеву.
Но охота раненой тигрице
Написать по–новой Камасутру,
Глядя в полусонную Неву.

*Жанна д'Арк была сожжена по обвинению в колдовстве 30 мая 1431 года в 19 лет.

© Соломея Нечаева
16.10.2024 г.