Никифор Молочков в Шалабхасане, Филейный мускул силясь укрепить, Все думает о Боге и о пране, Но хочется то спать, то есть, то пить. А зад тяжел. И кличка "Толстолобик" Уже не актуальна. Тренируйсь! Никеша двери йога-студий долбит, А там все женщины, все не святая Русь. Известно: наш поэт немного мистик И много женолюб. В толпе йогинь Не видит он за головой ноги, А видит Еву. И на Еве - листик. И представляет сразу листопад... Йогиня замечает пылкий взгляд И говорит: "Средь всяких пинда...расов, Что повторяют в шортиках виньясу, - Прости, Айенгар и ШиванандА! - Нам очень не хватает Калидасы, Поэта, запросто входящего туда, Где вянут лотосы, мечтая умереть". - Но я ведь не за тантрой, я - худеть. - А если с коньячком? Саттвический. Армянский. Пять чакр, ой, звезд. И наша ночь длинна. "Собака мордой вниз" ведь будет повторяться, А жизнь одна. И догорит она Вонючей палочкой для грустных медитаций: Какой-то там гибискус-бергамот. И всех Альцгеймер-йога позовет.
Никеша вздрогнул, будто что-то вспомнил: - А что, коньяк не добавляет вес?.. - Конечно, нет. И тут, конечно, коврик. Вернее, занавес. Вернее, счастье есть.
Обалденное, Руслан!