"Самоубийство категорически запрещается! Держись 3—5 лет.
Я обязательно приду за тобой.
Продолжай борьбу, пока ещё жив хотя бы один солдат,
даже если придётся питаться плодами пальм..." (1945 г.)
(Из приказа генерал-лейтенанта Сидзуо Ёкоямы младшему лейтенанту Хиро Оноде,
командиру диверсионно-разведывательного спецотряда,
базирующегося на филиппинском острове Лубанг)
Тридцать лет
длилась его война.
Тридцать лет
он выполнял приказ.
Уже давно
капитулировала страна.
Он не верил.
Он выполнял приказ.
Ему, герою,
посмертных не счесть наград.
Его считали
без вЕсти пропавшим не раз.
А он не сдавался.
Ему помогали Лубанг
и честь самурая.
Он выполнял приказ.
Терял боевых друзей.
Опять и опять.
До боли в руках
сжимал офицерский меч.
Не смея, как воин,
ни плакать, ни выть, ни стонать,
он только тихо шептал
прощальную речь.
Договаривался со смертью:
"Рановато еще. Не сейчас..."
И она отступала.
Ведь он выполнял приказ!
О нем забыли на долгие годы...
Но однажды, случайно, он был обнаружен
в джунглях Лубанга,
лейтенант Онода,
Хиро Онода, живой, при оружии.
Он молчал. И читалось
в блеске стальном его глаз:
"Я не сдамся.
Я. Выполняю. Приказ."
Хорошая история, Тамика)
[..]
О нем забыли на долгие годы...
Но однажды, случайно, он был обнаружен"
Судя по всему, приказ состоял в том, чтобы спрятаться так, чтобы не нашли.
Приказ 22-летнему офицеру разведки Hiro Onoda в 1944г. отдавал майор Yoshimi Taniguchi, тот же, который в 1974г. объявил ему приказ об освобождении всех подразделений 14-й армии от выполнения операций.
"On March 9, 1974, he finally met with Onoda and fulfilled the promise made in 1944, "Whatever happens, we'll come back for you" ("Что бы ни случилось, мы вернемся за тобой").
Во всяком случае, таковы данные англ. источника, отсылающие к воспоминаниям самого мл. лейтенанта.
плох
попсовен несмотря на сильные моменты; слабые скрывает разбивка
мне больше нравится Антропов:
1914
И нам не выстоять. Все кончится. В аллеи
Войдут дождей грохочущих колонны.
Зажми мне рот - я говорить не смею
Под мертвыми глазами батальонов.
(...)
Почувствовать покорность теплых вишен,
Их мягкой крови, сонные их веки -
За год. За час, как сухопарый Шлиффен
Поднимет первые свои шеренги.
Осенним ветром втиснутые в супесь...
Как тяжело тут дышится, в траншеях.
И небо, недогадливо сутулясь,
Холодные нам застегнет шинели. (с)
который малоизвестен, но емче, причем короче
чеканное, спасибо))
Ну, если хоть один катрен хорош, то, наверное, еще не всё потеряно)
Спасибо, что зашли почитать, и за комментарий
Твою дивизию