Странный Винцент, приветствую тебя!
Я давно наблюдаю украдкой за тем, как жёлтое играет в пятнашки с синим на твоём полотне — ​бликами на тротуаре — ​
и тротуар становится зыбким, подобно водной глади в тихую погоду.
И кажется, что те, кого можно принять за ночных прохожих,
движутся по воде аки посуху.
Белые трёхногие столики медузами неторопливо дрейфуют по безводному водоёму, и лишь чересчур насыщенная жёлтость стен видится твердыней, но берегом ли?..
Может — плавучим островом, или, на худой конец — дебаркадером...
На нём существуют люди, не замечающие трансформы пространств. Они едят и пьют, и не подозревают...
ну и довольно о них.

Какая разница, странный Винцент, что бы они подумали, если бы на самом деле заметили в обычных строениях тёмные глыбы — ​желтоглазых великанов ?
А над ними — плещется рыбками верхнего мира иссиня-чёрная глубина.
Зато мы с тобой знаем, что по странной будто бы лестнице со второго этажа можно спуститься к её кромке
и если не сорвать (и не сорваться в её мерцающую бездну),
то хотя бы чуточку приблизиться, прикоснуться к этим светлым, манящим... водяным лилиям?.. звёздам?..
Здесь легко потерять ощущение низа и верха, так прочно утвердившегося в обыденности.
Измерения множатся, увлекая, и холодок непредсказуемости скользит меж лопаток, предвосхищая грядущие чудеса.
Хочу спросить: о чём ты думал, странный Винцент, когда...
Я спрошу, обязательно спрошу тебя, когда научусь вот так,
по воде аки посуху...​