Хотя бы не Богу - пусть всего лишь человеку,
но помогите сойти с креста!
Вас же много, а он один.
Наверное, поэтому его и распяли?

Вот ещё к одной свечке
тянется голодная пасть темноты,
а рассвет, что царил над планетой,
той, что видела во сне
исщерблённое взрывами лицо войны,
вблизи оказался луною,
блуждающей между солдатами,
убитыми только за то,
что каждый из них
был просто одиноким человеком.

А если бы кто-нибудь из них воскрес?
Наверное, немало нашлось бы желающих
сунуть ключ знания в его смертельную рану,
вместо того чтоб обнять его
и помочь ему дойти до неба.

Ну, что ты смеёшься над моим бредом?
Ты думаешь, что сильнее меня
и что не один в этой комнате?
Сходи лучше к соседу,
да, да, к тому самому,
к злейшему своему недругу:
как раз в этот миг он привязывет верёвку к крюку,
который сам старательно ввинтил
в клочок, оставшийся ему от небес.

Или ты считаешь себя ярким, как возглас «эврика»?
Тебе кажется, что любой прохожий оценит твою красоту?
Ты-то сам способен отличить её от улыбки скелета?
Сам-то ты давно открывал глаза, видящие только сны?

Скажи мне, кто тебя сирого заметит,
пока не откроют гроб твоего одиночества?

Торопись, мой друг!
Стрелки часов уже упёрлись в зенит
и вот-вот прорвут тонкую кожицу твоего неба,
и оно лопнет, как воздушный шарик,
и не будет больше ни верха, ни низа,
ни твоих добродетелей,
ни чужих пороков, в которых погрязли твои друзья, -
будет лишь Бог, тот, что всегда один,
тот, кому ты так и не помог
спуститься к тебе с креста.

Скорее же сними саван с сердца!
Оно ещё живо,
оно открывает глаза,
оно хочет увидеть тебя...