Все явно было проще, и не так,
как написали медом и елеем.
Ватага неприкаянных бродяг
блуждала по дорогам Галилеи
без всякой цели, смысла, ремесла,
ни с властью, ни со жречеством не ладя,
питаясь тем, что чернь преподнесла,
приняв их сердобольно на ночь глядя.
Был кто-то юн в ватаге, кто-то сед,
но из таких, кто сеть еще потянет.
Был явный заводила - средних лет
кудесник-краснобай, назаретянин.
Не всякий годен к дому и к труду,
не всякий счастлив быть жене и детям
опорой... Иногда мятежный дух
овладевает горемыкой этим,
и, бросив шапку оземь, наш Тезей,
ни эллина не чтя, ни иудея...
А что... Была бы смелость у друзей,
была бы утопической идея,
свободу ль видя во главе угла,
спасение души, реформу храма...
Тут важно, чтоб компания была,
а следом нарисуется программа.
Естественно, подобная судьба
имеет неприглядную изнанку.
Людская память без того слаба,
а за века уходит в несознанку,
и все, о чем не начертали букв,
продлится час, как власть того калифа.
А буквы... Буквы делают судьбу
невидимой за оболочкой мифа.
Итак, ватага наша шла и шла,
не ведая заботы и печали,
и в Галилее не было села,
в котором бы бродяг не привечали.
В селе, как нынче, не было врачей,
но добрый разговор - врачу замена.
Назаретянин не жалел речей
и явного таланта шоумена.
Не отрываясь от серпов и вил,
народ внимал, слова сплетались гуще,
пока наш шоумен не объявил
себя и неземным, и всемогущим.
В те времена подобные дела
еще явленьем не настолько частым
считались.... Революция была
чревата столкновением с начальством.
Оно и правда... Через смертный грех,
к примеру, взятки, да и трупы тоже,
воссядешь... Но приходит имярек
и заявляет пафосно: "Низложен!"
Поскольку в моду не вошла тюрьма,
рассадник разной декадентской гнили,
все кончилось трагически весьма,
сиречь, назаретянина казнили.
Подобные сюжеты видел я,
средь бурных вод истории влекомый.
Быть может, и история сия
кому-то вдруг покажется знакомой,
что и логично, и немудрено -
вокруг сюжетов эдаких полно...