пепельный чёрный
лёгкое тело ночи
кружит ветром,
под платьем
проступают
хрупкие
кости
птиц.
безмолвный зелёный
...я обернусь
на зыбкий взгляд реки:
подводный сад колышется теченьем,
луны лимонно блещут плавники,
застыли рыбы чёрных валунов
в сетях травы.
Прозрачно спит ручейник.
Вот так обнимут сумерки воды –
и нет меня. Песок и перламутр,
полоска пены, илистая мгла,
зелёный клад разбитого стекла,
остывший звон…
Сквозь ряску облаков
белеется
зверёк слепого утра.
пасмурный белый.
Знаешь,
сегодня показалось:
тебя нет
и не было никогда.
Оттепель,
снег осторожен,
словно тихий белый кот.
Чашка города вся в трещинах,
ко дну
присохли чаинки птиц.
У неба
цвет слоновой кости.
Головокружительно
наплывают запахи:
горький – смога и вечера,
уютный – из кондитерской на углу,
и ещё – печальный,
не имеющий названия.
А я
думаю:
вдруг время остановится,
упадёт на бок,
будто колесо из детской игры.
И тогда
становится страшно:
мы не встретимся.
колючий синий
Крупные звёзды катятся прямо в траву.
Стихнет, печален, дальнего поезда гул.
Чёрные реки. Листья сквозь холод плывут.
Северный ветер в брошеных гнёздах уснул.
Мост через полночь. Рядом сгущается мрак.
К дому приходят бед бесприютные псы.
Небо пропахло шерстью ли, гарью костра.
Снова на осень смерть переводит часы.
/крупные звёзды мост через полночь к дому/
туманный жёлтый
суглинок туч
укрыл
оцепенелую
куколку солнца.
бездонный золотой
жёлтый свет
проникает в узкие щели,
но
круглое пламя
гаснет,
клин темноты ширится:
кот
щурится,
щурится…
спит.
скользкий серый
Комната ночью полнится лунной водой.
Зеркало-рыба смотрит из ниши стены,
видит: в молочный круг превращается день,
в тёмную заводь – окна с морозной травой.
В сторону неба падает, падает снег.
Снов о скитаньях снова размотан клубок.
В каждой минуте спрятана вечность зимы.
Шепчутся вещи, словно готовят побег.
/ночью зеркало видит тёмную сторону снов каждой вещи/
сепия
Уходить.
Потемнели, истрёпаны, ленты лесов.
Погружаться на самое дно клочковатых туманов,
там, где тлеют крапивные заросли, стебли дурмана,
бродят духи предзимья со взглядами пепельных сов,
и срастается с ночью змеиное тело реки.
Прикасаться к чернильной воде, обретая забвенье,
потому, что болящая жизнь – череда отражений,
потому, что ты брошен и наг на пороге пурги,
потому, что не скрыться от грусти кочующих туч…
Бьётся слово в ловушке тобой не открытой страницы.
Мелкий блеск, отражённый зрачком улетающей птицы –
словно острый осколок, как в спешке оброненный ключ.
Опубликовано: 23/12/15, 12:14
| Просмотров: 745 | Комментариев: 4
И близко по ощущениям, какие-то очень знакомые места и настроения.
Особенно понравились колючий синий и сепия "уходить".
"Шепчутся вещи, словно готовят побег" - очень неожиданный финал.
А в последнем все очень зримо и атмосферно, и истрепанные ленты лесов, и чернильная вода, и духи предзимья со взглядами пепельных сов, и дно клочковатых туманов.
Часть этих зарисовок - довольно давняя, писала их когда-то, играя в "Лабиринте" на стихире, и просто так, стараясь, чтоб видимая картинка появилась ;
А теперь снова захотелось на них посмотреть - и то, что более-менее понравилось, принесла сюда. Однако, некоторые (как раз-таки "сепия"), почти заново переписала - потому, что ощущения теперь иные, да и настроение тоже, больше фатализма во всё добавилось, что ли...
рада, что это осталось зримо
Это хорошо, что так.
Лорка - недостижимый, но близкий-близкий, иногда думаю: вот как это возможно - словно отражение мыслей своих читаю...или снов...