Если Кошка заурчит и мечтательно и томно, То меня мгновенно в горы мой потянет алитет - Я хочу на Эверест вознестись предельно скромно, И поддерживать на свете мировой нейтралитет.
А ведь раньше молодым лазил только по заборам, На которых кто-то пишет нехорошие слова, Я спасался от борзых, я спасался от боксеров, А теперь все тянет в горы, так что терпится едва.
И, конечно, если я, против этого хотенья, Не поддамся пенью Кошки, не взойду на острый пик, Миру полная хана: Государство Неврастения Овладеет всей планетой и поставит нас в тупик.
И поэтому-то я, возрастным, но непреклонным, Взяв под мышку свою Кошку, отправляюсь в небеса. Неврастения, уймись. До вершины мне немножко. Бьют по звездочкам хвостами золотые палтуса.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Все комментарии:
Лови, барин)))
Неврастения, по меркам - государство не из малых. Неврастяне - депрессивный, жуть обидчивый народ, кроют матом крепко-крепко зазнающихся нахалов. Могут даже бить. Несильно. Преимущественно - в лоб.
А ведь раньше государство называлось Апатией, в Апатии - жили профи пофигизма дофеней. И единственное братство проживало на плотине, так и звались - скоморохи безучастного филе.
Время резало на части государство толку-бесто, не затрагивая сердца, обходя брезгливо желчь. И жила в Долине Счастья на вершине Эвереста близ питомника Lorenso, что хотели люди сжечь -
Омурчительная Кошка. Да, единственная кошка, что умела петь сопрано и входила в Форекс-клуб. Ела джемы из морошки и славянскую окрошку... А однажды, утром рано заглянула на YouTube.
И ворвались в её нёбо палтуса из жёлтых чатов, разрывалась Апатия, нарушался либертекс, накосячил брокер дрова, мир бумажный и хлопчатый высыпался из картины, оставляя просто текст.
Кошка пела... Ноты, ноты улетали словно птицы, добирались до заборов, проникали в слух во сне. И под мышку взяв работу, Кошкин босс на гору мчится и с расслабленностью вора открывает Кошкин сейф. L&L
Я скажу вам, господа, не испытывая стЫда, Что давно до нашей эры, как рассказывал Платон, Благоденствовало где-то Государство Атлантида, А потом ушло под воду, а точнее под планктон.
Кстати, в те же времена, но вдали от Атлантиды Проживала расчудесно Неврастения страна. Из живых существ там были только кошки и коты. Да. И однажды в небо взмыли. Ну, туда, где спит Луна.
Вот в какой бы из миров мне попасть? Определенно Нет весомого ответа в голове моей дурной. Нет, с одной-то стороны очень хочется под волны, А с другой же стороны – помаячить над Луной.
Но меня же из-под вод не зовут атлантидяне, Так чего же мне без спроса нарушать их мирный сон. А вот кошки и коты так мурлычат, как в нирване, И зовут к себе на праздник прямо хором в унисон.
Значит, через Эверест, то есть просто с пересадкой, В Неврастению махну я с Кошкой собственной своей. Коль читатель не сочтет эти сказки правдой-маткой, Сам тогда пускай щебечет, словно курский соловей.
Вот, дались тебе, скажу, не смущаясь ни на йоту - полусвет эвдемонизма и топляк в сто тысяч тонн; благоденствовал ажур солнце-лунно-звездо-лётов, Атлантида - артефакт же, что накручивал Платон.
Ни одна большая рыба с престарелой черепахой, ни один болтавший череп - ни сказал и слова за. Сколько было земле-встрясок с абсолютно полным крахом? А была ль страна атлантов? Можно лгать, смотря в глаза.
То ли дело - совершенный мяу-мир мурчащих тварей, расплодились, Боже правый, заселили Лунный свет. В гедонической нирване упиваются и дарят препушистое веселье всем гостящим - их планет.
А планеты Кошек носят имена людей законно с Докошачьей эры свято - так велел Великий Кот. Выйдешь как-нибудь весною и посмотришь вверх с балкона, а за радугой небесной - Юрка с Олькою плывёт))) L&L
Когда еще кошки страну Неврастения Совсем не освоили и не учли. Там жил человек. Непохожий на гения. Но дети, естественно, там не росли. И не было более нервной земли.
В стране Неврастения мало печения И вафель там нет, да и прочих сластей. В стране Неврастения нету детей, Поскольку ни вафель там нет, ни печения, Вдоль моря из слез лишь полоски ремней.
В стране Неврастения лишь нототения, Которой и видеть не может никто. Никто там не ест. От обильного чтения В глазах вместо букв – просто цирк-шапито. И все там лежат на морозе в пальто
Трепещут конечности, нервы растрачены, Не лезет в извилины книжечный лист, И нервность такая, что лица оплачены, Точнее заплаканы (Тоже, лингвист, Хотя по характеру светел и чист).
Сплошные ругательства, драки и прочее, И кончилось это трагичнее драм. Все люди, чьи нервы узлом заворочены, Бросаются вниз на планету Шандам, (Я точного адреса все же не дам).
Но там, на Шандаме, покрытом секвойями, Над коими птички колибри кружат Все зажили тихо, надежно, спокойно А книг не читают - заводят ребят. И кушают вафли, халву, мармелад.
На освободившейся враз Неврастении Лишь кошки с котами выходят на снег. Друг другу они говорят: «С днем рождения! Ну как хорошо, что ушел человек!» Теперь нототении хватит навек!»
Неврастения, по меркам -
государство не из малых.
Неврастяне - депрессивный,
жуть обидчивый народ,
кроют матом крепко-крепко
зазнающихся нахалов.
Могут даже бить. Несильно.
Преимущественно - в лоб.
А ведь раньше государство
называлось Апатией,
в Апатии - жили профи
пофигизма дофеней.
И единственное братство
проживало на плотине,
так и звались - скоморохи
безучастного филе.
Время резало на части
государство толку-бесто,
не затрагивая сердца,
обходя брезгливо желчь.
И жила в Долине Счастья
на вершине Эвереста
близ питомника Lorenso,
что хотели люди сжечь -
Омурчительная Кошка.
Да, единственная кошка,
что умела петь сопрано
и входила в Форекс-клуб.
Ела джемы из морошки
и славянскую окрошку...
А однажды, утром рано
заглянула на YouTube.
И ворвались в её нёбо
палтуса из жёлтых чатов,
разрывалась Апатия,
нарушался либертекс,
накосячил брокер дрова,
мир бумажный и хлопчатый
высыпался из картины,
оставляя просто текст.
Кошка пела... Ноты, ноты
улетали словно птицы,
добирались до заборов,
проникали в слух во сне.
И под мышку взяв работу,
Кошкин босс на гору мчится
и с расслабленностью вора
открывает Кошкин сейф.
L&L
Что давно до нашей эры, как рассказывал Платон,
Благоденствовало где-то Государство Атлантида,
А потом ушло под воду, а точнее под планктон.
Кстати, в те же времена, но вдали от Атлантиды
Проживала расчудесно Неврастения страна.
Из живых существ там были только кошки и коты. Да.
И однажды в небо взмыли. Ну, туда, где спит Луна.
Вот в какой бы из миров мне попасть? Определенно
Нет весомого ответа в голове моей дурной.
Нет, с одной-то стороны очень хочется под волны,
А с другой же стороны – помаячить над Луной.
Но меня же из-под вод не зовут атлантидяне,
Так чего же мне без спроса нарушать их мирный сон.
А вот кошки и коты так мурлычат, как в нирване,
И зовут к себе на праздник прямо хором в унисон.
Значит, через Эверест, то есть просто с пересадкой,
В Неврастению махну я с Кошкой собственной своей.
Коль читатель не сочтет эти сказки правдой-маткой,
Сам тогда пускай щебечет, словно курский соловей.
Вот, дались тебе, скажу, не смущаясь ни на йоту -
полусвет эвдемонизма и топляк в сто тысяч тонн;
благоденствовал ажур солнце-лунно-звездо-лётов,
Атлантида - артефакт же, что накручивал Платон.
Ни одна большая рыба с престарелой черепахой,
ни один болтавший череп - ни сказал и слова за.
Сколько было земле-встрясок с абсолютно полным крахом?
А была ль страна атлантов? Можно лгать, смотря в глаза.
То ли дело - совершенный мяу-мир мурчащих тварей,
расплодились, Боже правый, заселили Лунный свет.
В гедонической нирване упиваются и дарят
препушистое веселье всем гостящим - их планет.
А планеты Кошек носят имена людей законно
с Докошачьей эры свято - так велел Великий Кот.
Выйдешь как-нибудь весною и посмотришь вверх с балкона,
а за радугой небесной - Юрка с Олькою плывёт)))
L&L
Совсем не освоили и не учли.
Там жил человек. Непохожий на гения.
Но дети, естественно, там не росли.
И не было более нервной земли.
В стране Неврастения мало печения
И вафель там нет, да и прочих сластей.
В стране Неврастения нету детей,
Поскольку ни вафель там нет, ни печения,
Вдоль моря из слез лишь полоски ремней.
В стране Неврастения лишь нототения,
Которой и видеть не может никто.
Никто там не ест. От обильного чтения
В глазах вместо букв – просто цирк-шапито.
И все там лежат на морозе в пальто
Трепещут конечности, нервы растрачены,
Не лезет в извилины книжечный лист,
И нервность такая, что лица оплачены,
Точнее заплаканы (Тоже, лингвист,
Хотя по характеру светел и чист).
Сплошные ругательства, драки и прочее,
И кончилось это трагичнее драм.
Все люди, чьи нервы узлом заворочены,
Бросаются вниз на планету Шандам,
(Я точного адреса все же не дам).
Но там, на Шандаме, покрытом секвойями,
Над коими птички колибри кружат
Все зажили тихо, надежно, спокойно
А книг не читают - заводят ребят.
И кушают вафли, халву, мармелад.
На освободившейся враз Неврастении
Лишь кошки с котами выходят на снег.
Друг другу они говорят: «С днем рождения!
Ну как хорошо, что ушел человек!»
Теперь нототении хватит навек!»
А то просто вознесемся на нашем Пегасе