Между мной и бумагой воздвигнут барьер. А ведь я же была хоть куда референт. "Что случилось?" - орет мой горячий премьер, Выпивая до дна малайзийский абсент. «Уплыла моя муза, горячий премьер, - Отвечаю понуро, не глядя на текст,- Может, в Риме балдеет она на скамье, А возможно, бриоши во Франции ест. Эта муза - особая муза, премьер, В ней ни лирики нет, и любви ни на грамм, Но зато в ней слова «компромисс» и «размер», А еще описания разных «программ». От премьерских очей дрожь бежит по спине. В референтской душе лишь сонеты сквозят. Мне бы просто сейчас разлюбить вас, премьер, И тогда моя муза вернется назад.
Какие были изголовия У отошедшего сословия, И вымя на обед коровие, И игры на тахте с любовию. Но пробежало время спринтером, И стал мужчина леди Винтером, А женщина – месье Портосовым, Бойцом, убийцей и философом Их встреча не сулит хорошего На месте встречи кровь и крошево, Лишь референтша, вах, как женственна, Манит свово премьера жестами.
Я, простите, из рода Больших водомер, у меня вот и лапки, и сила скольженья. В дачной бочке - нет равных. Ну, скажем, премьер - и в душе, и по паспорту. В общем, с рожденья. Я скользил по воде, бесподобные па водяными кругами кап-капали с лапок. Сам собой восхищался: "Ах!" Муза, и та ворковала: "Милок, ты пронырлив и сладок!" Водомерки меня приводили в пример неуклюжим мужьям - и пунцовели мочки от любви... Все порушил один пионер, собиравший на лом все окрестные бочки...)
Я премьер из селенья Большой Водомер, У меня референтша – поставлю в пример Президенту любому. Завистливый мэр Тоже хочет такую. Сильней, чем эклер. Но с какой-то поры перестала она Сочинять выступленья. Возможно, Луна Полной стала, и мозг паутиной накрыв, Лодку с милой моей натолкнула на риф. И теперь что ни речь – все смеются вокруг: «Где такую нашел, расскажи-ка нам, друг». Я молчу, ведь и правда ужасно звучит Речь о том, что в селенье плохие врачи. Речь о том, что строительства в сущности нет. Вместо этих речей она пишет сонет!
Какие были изголовия
У отошедшего сословия,
И вымя на обед коровие,
И игры на тахте с любовию.
Но пробежало время спринтером,
И стал мужчина леди Винтером,
А женщина – месье Портосовым,
Бойцом, убийцей и философом
Их встреча не сулит хорошего
На месте встречи кровь и крошево,
Лишь референтша, вах, как женственна,
Манит свово премьера жестами.
Горячая премьера для премьера)
Я спряталась на сайте и ца́пала писак,
я спряталась за ником и ца́пала больней,
я спряталась на ручках, чтоб укусить опять...
(Ой, ты чего кусаешься, барин!..)
Барин, некрасиво так голеньких кусать!
Барин, некрасиво так О-лень-ку ку-сать!
у меня вот и лапки, и сила скольженья.
В дачной бочке - нет равных. Ну, скажем, премьер -
и в душе, и по паспорту. В общем, с рожденья.
Я скользил по воде, бесподобные па
водяными кругами кап-капали с лапок.
Сам собой восхищался: "Ах!" Муза, и та
ворковала: "Милок, ты пронырлив и сладок!"
Водомерки меня приводили в пример
неуклюжим мужьям - и пунцовели мочки
от любви...
Все порушил один пионер,
собиравший на лом все окрестные бочки...)
У меня референтша – поставлю в пример
Президенту любому. Завистливый мэр
Тоже хочет такую. Сильней, чем эклер.
Но с какой-то поры перестала она
Сочинять выступленья. Возможно, Луна
Полной стала, и мозг паутиной накрыв,
Лодку с милой моей натолкнула на риф.
И теперь что ни речь – все смеются вокруг:
«Где такую нашел, расскажи-ка нам, друг».
Я молчу, ведь и правда ужасно звучит
Речь о том, что в селенье плохие врачи.
Речь о том, что строительства в сущности нет.
Вместо этих речей она пишет сонет!