Словно по нотам, читаю с листа: "Можно, нельзя, может быть, допустимо". Куст бузины, не по форме креста - эллипс, похоже - прохаживал мимо. Голос бузинный - скрипуч и суров - истину мне, дураку, проглаголил: мол, закругляйся товарищ Петров, скучно. Налево сходил бы ты, что ли. Я, невзирая на данный указ, "можно, нельзя" - повторяю упрямо в сто сорок первый отчаянный раз... Голос замолк. Мне пришла телеграмма.
Ну и присел я под куст барбариса.
Вижу – канает, не знаю куда,
полон тяжёлых раздумий Борисов.
Как он забрёл в столь глухие места?
"Надо же, - думаю, - как интересно."
И начал Юре вещать из куста,
Он же решил, что я ангел небесный!
Он перестал материться и пить -
Больше не ходит с коллегами в пабы…
Смог бы от страсти его отлучить,
Если б не эти проклятые бабы!
Пишут на мыло и шлют эсэмэс -
Нету от них никакого спасенья.
Снова в ребре просыпается бес -
Дали б хотя бы поспать в воскресенье!
Было легко по шуршанию веток -
Саша медведем рычал среди них
И обучал меня жизни при этом.
"Пусть он считает себя ангелком," -
Так я подумал вполне благосклонно
Круто дорога сбегала по склону,
Круто другая пошла высоко
Куст все рычал. Убежденный сексист,
Саша про женщин рассказывал что-то.
Был выходной. Я от кустика вниз
Шёл, а глаза устремлялись к высотам.)))
был безрассуден податлив и грешен.
Были такие, скажу я вам, вещи…
их вспоминая, берет меня страх.
Всякое видел я, слышал, читал,
даже записывал разные вирши.
Много удачных и ярких их вышло,
сыпались рифмы, как листья с куста.
Мысли подсказывали: ты – герой!
Классиком в будущем станешь великим.
Только однажды, единственным кликом,
бездарь безликий взломал мой пароль.
Кустов понасажали по округе,
В которых плагиаторы про жизнь
Ведут урок и к душам тянут руки.
У каждого фальшивого куста
Толпится группка верующих в речи.
Как снегопад,святая пустота
Ложится невесомо им на плечи.
Как наказать мне тех воров шальных?
Взломали, гады, мой почтовый ящик
Но отличить мой куст от остальных
Не так уж сложно, ибо он горящий
:
"Можно, нельзя, может быть, допустимо".
Куст бузины, не по форме креста -
эллипс, похоже - прохаживал мимо.
Голос бузинный - скрипуч и суров -
истину мне, дураку, проглаголил:
мол, закругляйся товарищ Петров,
скучно. Налево сходил бы ты, что ли.
Я, невзирая на данный указ,
"можно, нельзя" - повторяю упрямо
в сто сорок первый отчаянный раз...
Голос замолк. Мне пришла телеграмма.
А эллипс стоит предо мной и молчит.
Ну что ж ты затих, гражданин Моисеев?
Коль понял в чем суть, так спасай же своих.
Петров ходит влево, Орлов на диване,
Серова ужасно фальшиво поёт,
Козлова влекут только крупные money,
А впрочем, теперь это дело твоё.
А я умываю зелёные ветки,
А я улетаю в другую страну
Пойми, Моисеев, вы все мои детки.
Курение вред. Выкинь Marlboro, ну!
Спасибо.