Покидал тебя бесконечно сложно.
Нервно ждал к отбытию долгой визы.
Провожая лайнеры взглядом снизу.
А потом и город. Но только сверху.
Наблюдал, как полосы света меркнут.
Из салона боинга это можно.

Откупиться, видимо, вышло дважды.
В первый раз - суровой, но всё же правдой.
У неё лишь горечь, ни ноты крафта.
Во второй - казалось, мечтой о лете.
А по факту - дикой ценой в билете.
Оба пункта осилит, увы, не каждый.

На чужбине приторно, но тоскливо.
Небеса безоблачны, море пенно.
Ты сейчас за тридевять всех вселенных.
Я ушёл практически не прощаясь.
Все пожитки в мой чемодан вмещались.
А в саду как раз отцветала слива.

Я сказал торговцу ямайским ромом,
Что свобода стоит любых лишений.
Вспоминая брынзу и Ахашени.
И что завтра на почту сходить бы надо.
Здесь не знают кактусы снегопада.
Этот дом никогда мне не станет домом.

Не узнать, не выгадать результатов.
Не заменишь бытность ступенью терций.
Не всегда свободу воспримет сердце.
Я смотрю на низко летящий лайнер.
Горизонт чарующий и бескрайний.
Но не тот, который я знал когда-то.