Первая смерть, безусловно, была случайной.
Просто толкнул пустомелю слегка в сердцах –
Он головой, да о камень. Исход летальный.
Чёрная птица в душе – леденящий страх.

Чёрт, не иначе, принёс городскую стражу.
А у меня ни булыжника, ни ножа.
Кони в сарае, малой… Не заметил даже:
Руки на горле сомкнулись кольцом… Бежать!

Стражники… Двое… Не помню... В крови рубаха.
Вилы торчащие в сене ввели во грех.
Дальше от дома, не значит вдали от страха.
Пятый, десятый, двадцатый – убиты все.

Сбился со счета и понял: вошло в привычку.
Страхи забыты и стёрта приличий грань.
Волк-одиночка, расчётливый и циничный,
Не заводивший друзей, не считавший ран.

Незачем помнить имён, становясь убийцей.
Звонкой монетой оплачен наёмный труд.
Совесть не мучает, мне ничего не снится.
Вера бессмысленна, люди и звёзды лгут.

Мне наплевать, что внутри и темно, и пусто
Там, где душа (неужели ещё жива?).
Я начинаю убийство считать искусством.
Более тонким, чем брюггские кружева.