Я в князи из грязи стремился и рвался из клетки на волю.
И с пыльных скрижалей соскабливал истины все до одной.
Но рваные связи рождали под сердцем фантомные боли,
И те отражались тройным рикошетом от клетки грудной.
Я смазывал йодом побитые ребра, чтоб сильно не ныли,
И спирт принимал, чтобы горькому горю помочь изнутри.
Я жаждал свободы по-птичьему страстно, но страсти иные
Сулил мне финал незатейливой пьесы – душевный артрит.
Казалось в начале, что вырваться будет двухпальцево просто.
Желанный мираж беспредельных небес разливался окрест.
Но все увенчали дешевый костюмчик и ящик по росту,
И траурный марш исполняет исправно наемный оркестр.
Махнули не глядя его музыканты диез на бемоль, и
Усталым стаккато проходит по залу процессия нот...
Могильной ограде придется по нраву иллюзия воли,
И глупым пернатым в конечном итоге летально свезет.