Мне надоело страху глаза в глаза молча смотреть и в раковину вползать, словно улитка, прячась от всех и вся. Я - вне закона. Что ж, такова стезя.
Вместе с тобою в море нырну страстей. Вот мои руки - их отпускать не смей! Вот моё сердце - слышишь, стучит едва? Там, над волнами, я без тебя мертва.
Там, над водою, падают дни в снега, ночи впадают в сонные берега. И, обращая время моё в песок, сыплются сутки точками между строк.
Видишь, любимый, небо лежит на дне? Плавают звёзды, не погасив огней. Соприкасаясь, слово сложили - «грех» и оттого мне больно смотреть наверх,
где, под ногами, хрупкая твердь воды, где я погибну, стану как белый дым, в пропасть стекая, полную спелой ржи, если отпустишь. Крепче меня держи!
Застят мне разум блики подводных звёзд. Перебираю раковины из грёз, словно улитка, прячась от всех и вся… Я - вне закона. Что ж, такова стезя.
(с) Таина Ким (Тень Ветра)
2. Ты ждёшь
Ты тоже хочешь гулять по крышам назло ворчанью любых стихий? В твоей прихожей скребут не мыши - там свили гнёзда мои стихи
и тырят крошки твоих ответов. А за окошком - осенний дождь и море счастья из тех приветов, что бьют морзянкой "Ты ждёшь! Ты ждёшь!".
А я играю с его волною совсем, как прежде играл с огнём. Я знаю точно, что нам с тобою не пробежаться никак вдвоём
по неспокойной и жадной глади - вздохнёт и стянет на глубину. Тонуть в обнимку? Да Бога ради! Совместно можно и утонуть.
И пусть рыдают кому завидно. И пусть смеются кому смешно. А осень злится и ей обидно, что мы сбегаем вдвоём на дно,
туда, где звёзды, туда, где небо, туда, где можно забыть о всех. Ты лишь пощады потом не требуй. Ты лишь не вздумай смотреть наверх!
(с) Сергей Семёнов (Баргузин)
3. Спроси у сердца
- Зачем, скажи, столкнулись мы с тобой на мёртвой территории пространства, где лишь вчера вели открытый бой за право на любовь и постоянство.
Там солнца нет, там пусто и темно, там снег совсем не тает на ладони, и ветер бьётся в тёмное окно, и дуб в земле свои теряет корни.
- Спроси у сердца, что тому виной - планида или в цель попавший промах? Кто выплеснул любовное вино на судеб наших острые изломы
и скинул одиночество с земли туда, где вера в жизнь - не клоунада, чтоб мы с тобой друг друга обрели по почерку и пристальному взгляду?
- Я помню, как погибло слово "мы", как корчилась, кровоточа словами, любовь моя в предчувствии зимы, и как стояла нежность под стволами.
И я там был и чувствовал спиной холодную печаль стены расстрельной. А ты своею мучилась зимой, что превратила в льдинку крест нательный.
- Я видела печаль в глазах твоих и не было печали той роднее. Навстречу шла, в пути роняя стих, и не было пути того вернее.
Нательный крестик пальцы мне обжёг, когда я сорвала его внезапно, ступая безрассудно на порог живого и пугающего «завтра».
- Не бойся... Протяни свою ладонь. И пусть на ней свежи ещё стигматы, ты право на надежду узаконь и не проси у прошлого пощады....
- Я не боюсь… С тобой хочу гореть! Пусть катится весь мир к чертям собачьим, ведь жизнь, по сути - крошечная смерть, в которой смех печали равнозначен.
