пришитой варежкой вертя, в те времена совсем негордый, тебя я вызвал погулять, точней, податься в "снегоходы". забыв родительский запрет, снимали мы сосулек пробы. потом в заснеженном дворе, собою меряли сугробы... Я был в тебя почти влюблен, и снег за ворот сыпал нежно. ты возмущалась: "стоп...алё!!! Сдурел?!" ну а потом с надеждой: "Андрюшка, ты ж - не балабол, и тем милей мальчишек многих. мой верный рыцарь, а слабо мне посвятить геройский подвиг?" гусарски бросив честь на кон, не сомневаясь ни минуты, я шмыгнул носом: "да... легко! а для тебя вааще не трудно"
.............................
в окошках загорался свет. наивен, как пришелец с Марса, в свои неполных восемь лет, познал я женское коварство: ты не могла помочь ничем, а я... стоял в неловкой позе, лизнув железную качель на многоградусном морозе
шмЫгнуть носом, но шмыгнУть за угол.