В тихом омуте, в тихом омуте всё повязано глубиной.
Вы, конечно, меня не помните. Я, наверное, сам не свой.
Годы, знаете – не волшебники, правда, лекари – хоть куда.
Только волны – реки кочевники да обвисшие провода
Вам напомнят пустые хлопоты, даль дорожную и паром,
Много страсти и мало опыта, юность, слёзы, казённый дом,
Расставания, возвращения, обещания – так легко.
Ожидание, всепрощение – уходящие в молоко.

Я казался надёжной партией,
Вы казались слегка смешной.
Вам по осени вновь за парту, и
Мне с недели пора домой,
Потому что кончалась практика
С гордым именем сенокос.
И не слушалась математика,
Вместе с августом шла в разнос...

– Так почём молоко, хозяюшка? Нет, в багажнике тары нет...
И не вспомнит, стоит у краюшка парапета и смотрит вслед,
Без стремления к узнаванию, с лабиринтом морщин у глаз.
Годы – худший канун свидания – к Вам безжалостней много раз...

Не пытайтесь, оставьте, полноте, не получится ни черта.
В тихом омуте, в тихом омуте, как и водится, темнота.