Прикнопить к белой глине мотылька,
котёнка сжечь, распотрошить птенца...
Рассудок болен, но сильна рука,
когда зверёнок слепо на ловца
бежит, бежит...Он нежен и пушист.
Бери, хватай, кроши ему запястья,
плоть хрупкую умело рви на части.
Безделица - супругу задушить.

Домашние хозяйки пусть хлопочут
о тихих и покладистых мужьях.
На тонкой иве, кутаясь в ветвях,
один листок пощады ищет...Впрочем,
что там про иву? "Ива зелена" -
Эмилии она негромко пела.
В твоих аортах ревности омела
вскипала, как от козьего вина.
Виновница невиннее волны,
пусть помыслы её слегка вольны,
но рядом с ложью смотрится нелепо.
Как турок твой, заколотый в Алеппо,
с Полярною зведой, а та плывёт
печальная в стальных объятьях вод.
Вот тоже скажут - "Изменяет небу!"
Заказывайте дюжины платков,
ретивые ревнивцы, белошвейкам.
На глине, механически не клейкой,
горят кострами крылья мотыльков.

Ты с кровью обошёлся бережливо
и мавританский саван бел и чист.
К руинам Арсенои жмётся лист,
упавший с ветки пожелтевшей ивы.