От озноба глаз, опалённых любовью, отпрянув, отшатнувшись от тела, дышавшего жаждою счастья, как боялся я – вдруг – подойдёшь и прижмёшься, подойдёшь и прижмёшься…
…Моя нелюбимая.
* * *
Отшатнувшись от глаз
От озноба глаз, опалённых любовью отпрянув, отшатнувшись от тела, дышавшего жаждою страсти... Как боялась я, вот, подойдешь и прижмёшься, подойдёшь и ...прижмёшься.
Нелюбимый мой!
* * *
Уже не осень. А… зима.
Уже не осень, а зима посеребрила кроны…
…А отражение твоё в пространстве заоконном – то отвечает невпопад, то, заслонившись плечиком, бросает беспощадный взгляд мне в спину…
Рассекречена – вздыхаешь шумно и легко, изобразив с улыбкой нечто… С тобой всё ясно.
… Ну, а мне – что?!
А мне что?!!!
…Так вот и стоять, и задыхаясь повторять, то, что сведёт меня с ума…
- Уже не осень… …А зима.
* * *
Что я пил с этих губ....
Твой двоящийся образ отчетливо так разделен был на тогда и сейчас…
Что осталось в сейчас волновало, Но тенью, беспамятной тенью… А… что было меж нами – Казалось – закрыто навек и умрет вместе с телом… Но, поди, ж ты! Бессонница… Блюз…
- Ты! – была виновата – хриплю – Ты одна… И сжимаясь под осыпью колких осколков, Понимаю – закляк, чтобы выжить, Вычеркивал из подсознанья… Убегал на край света, Спивался, сжигая, Бесполезное время…
Но, поди, ж ты! Отчетливо – звезды! Вижу звезды, они зажигались в глазах… Облик твой странноцветный луною в окне… …И так явственно слышу слова, что свивались в клубок, и плескались, как рыбы в затоне…
…И как блики, легчайшие блики текли по губам…
Что я пил с этих губ?! И, зачем мне все это, зачем? …Задыхаясь, шепчу, задыхаясь, что ты оказалась права – черновик моей жизни бездарен – мы просто спасались, мы какое-то время дышали друг другом, а после… Все, что после – предзимняя блажь.…
Рассветает…
...И вот они, новые ритмы, Заглушая мой блюз, молотками отбойными рвутся сквозь стены и грохочут победно – - ДО-ЖИТЬ, ДО-ЛЮБИТЬ, ДО-ТЕРПЕТЬ! …И вот так – целый день, помогая, помогая дожить, дожить, дожить, дожить…
* * *
Короста красоты сойдет с лица, вся жизнь твоя проступит сквозь неё – как будто сруб бездонного колодца наполнится…
А тут и я еще, усталый и небритый, давным-давно простивший и забытый…
Как не скрывай – заметишь удивление неумолимостью и твоего старения…
Ты будешь – как когда-то - улыбаться, передавать приветы, сплетни, просьбы…
А после ДОЛГО, ДОЛГО, ПЛАВИТЬ ЗВЁЗДЫ…
Чтоб хоть на улице – не разрыдаться…
* * *
Уймись
Что же ты, нежность, за горло?! Ведь больно же, больно, сердце от крови горячей заклинит… Уймись… Жизнь проклиная, мечусь… Но при чем… же… здесь… жизнь… Нежность за горло!!! И, боже, как больно же, боже! Как больно!
Память, как птица в ладони – клюётся… Пищит… В небо её! Я костер разжигаю – вот ведь банальность какая – я письма сжигаю, письма твои я бросаю, бросаю, бросаю… Письма твои я бросаю…
В КОСТЁР!
* * *
Перед тем, как исчезнуть – в огне проступают слова, вспоминая всё разом… о них обжигаясь – кричу!!!
Эхо, гулкое эхо меня задевает едва…
Тишина…
И слова сквозь огонь, те слова, что так трепетны были для нас до сих пор. - Здравствуй, милый мой! – в пепел, а в небо – Прощай! Разлетелись в огне, словно стая дерущихся птиц. - Обещай… навсегда… быть моим…
- Обеща-а-ай!!!
Обещай же – к костру наклоняюсь и вижу, как светло исчезает.
- Навеки…
- Любовь…
И как корчится в том же огне. - НЕНАВИЖУ!!!
* * *
Ушла… Как будто умерла, и я не помнил – где ты… Отодвигал… в слова, в дела… К тому ж, жена и дети… Любовница… ЖизневорОт – попробуй, оторвись – так трахнет по башке – поймешь – как неразменна жизнь. …И только ночью, вместо сна, при расслабленьи жил, я вспоминал свою любовь и вместе с нею жил… Я плыл туда, где есть придел двоящихся страстей… Как вновь – сгорал, как встарь – шипел, и понимал – нет сил… и не было, чтоб удержать тебя в своей горсти… Ладонь разжал – …и нет тебя. Я сдох – прощай…, прости… Простипрощай он, как лишай, стригущий жизнь мою. Дожил… Рассвет… Хлебаю чай… Яишницу жую… Отодвигаю все… Дела, к тому ж, жена и дети… И вдруг! Сквозь спазм – У-у-ушла! Ушла… УШЛА… НАВЕРНОЕ, …УМЕРЛА!!! И нет тебя на свете.
* * *
Всё время кажется, что ты не умерла… Глаза закрою, вот ты. Близко, близко… Ладонью по щеке проводишь и глядишь… … И жадно дышишь. … Жадно, жадно дышишь!
Вот, только…
Да!
Как будто бы паришь, дрожа от счастья и переливаясь – таешь… И, сердце растравив, освобождаешь… Сознание моё освобождаешь для жизни без тебя…
… Без жизни для тебя.
* * *
…Прощай, душа моя, спасайся, лети на горний свет.
Ну, сколько можно мучить это тело, прибор пищит – клиническая смерть, но – клятва Гиппократа, и все разом, РЕАНИМАТОРЫ набросились на труп… Напрасно я не слушался советов – в своей кровати умирать полезней… Подальше от врачей…
Разряд!
…Прощай, душа моя, спасайся, лети на горний свет, а мне туда – ни-ни… Я понял – там сознанье человека мгновенно испаряется от жара любви господней, о, как я хотел бы… Ах, как хотел бы я – ни жив, ни мертв парить в воспоминаниях…
Разряд!
Ну, все … Дышу, дышу, глядите… Я даже шевелю губами… Я так стараюсь…
Но! Однако же, продолжим!
…Звездный сад воспоминаний, я в нем плыву…
…Ах, это ты, забытая моя, халатик запахнув, как будто бы летишь, ко мне летишь – вся нежность, вся терпенье, вся участье…
…И слышно, еле-еле слышно пенье, о том, что пресвятая эта дева угасла, как свеча…
… А ГОВОРИЛИ – ГРИПП!!!
Какой же я мерзавец, ОТПУСТИТЕ!!! Мне очень нужно умереть… Сейчас же…
Перестаю дышать и терпеливо жду – быть может… - ты очнешься и прижмешься, ко мне прижмешься, …нелюбимая моя.
Разряд!
Ещё! Ещё!!! ЕЩЁ?!
…Нет, эти не отпустят!
Прощай, душа моя, лети на горний свет…
Мне остается тело… И к тому же, я слышу, слышу – заработал…
Мой пламенный мотор, и вместе с дикой болью вернулось, вдруг, желание… Дышать! Но! СКОЛЬКО МОЖНО МУЧИТЬ ЭТО ТЕЛО!!!
Это правда хорошо.