Окна крест-накрест газетной бумагой заклеены.
В комнате тихо. Лишь ходики… Сердце – не в такт.
Свет керосиновой лампы желтеет рассеянно,
Примус урчанием напоминает кота.

Сняв, как фату, с патефона нехитрое кружево –
Пусть по пластинке нам вальс вышивает игла –
Робким касаньем к плечу приглашу Вас… поужинать.
(Танцы зачёркнуты – тростью, зажатой в кулак).

Хлеб, на подсолнечном масле любовно обжаренный,
Горкой – картошка, которой намяли бока.
Шкварок чуток. На щеках мимолётное зарево –
Фляжка трофейная дарит по сто коньяка.

А королём – козинак. Из овсянки и сахара.
Сладкая радость губами прочлась по губам.
«Я…». Артиллерия где-то на подступах жахнула.
«…Птенчик, родная, люблю! Никому не отдам!»

Стёкла в крестах, как на прошлом косые кресты,
Долгое «Вы» переплавилось в жаркое «ты».