она жила – в арбузе, страхе, вере
с подружкой Б гуляла по ночам
ей говорили буквы-кавалеры:
«вы – первая. для вас – хоть «аз воздам!».

она ж любила «верою и правдой»
(стесняясь девиации своей)
число 4 (т.е. тетра, квадра).
и он, 4, тоже сох по ней.

встречались – тайно: на полях и в сносках,
общались – молча: точками, тире.
гуляли по газетному киоску,
и поклялись на толстом словаре:

любить – до смерти! (т.е. – до delete-а)
не изменять: ни Пэ, ни Бэ, ни Мэ.
такая вот простая утилита,
такой вот обручальный феномен.

родители, два знатных клана Wordа,
числа и буквы прокляли любовь…
и страсти черно-белого кроссворда
вмиг превратились в мусорный плей-офф.

она – акцентами себя пронзила,
«и зелень глаз, и золото волос…».
он – выпил йаду, красного чернила.
и дальше – тишина… «сияло и рвалось».

и тиканье часов погромче ниагары… и скомканных ночей, папье-маше из лун… и хладнокровие докуренной сигары… и умирающий, но преданный шипун… мы любим не любить, не любим нелюбимых, судам да пересудам верим как себе. но научившись жить. летать! и быть незримым, мы вместо буквы И гуляем по трубе….
п.с. печальней не найти трагедий в мире, чем ненависть к формату А4.