Жила-была на белом свете коза, и звали ее, конечно, Манькой. А как еще можно назвать козу?! Да обойди хоть сто деревень, а, кроме Манек, ни одной козы и не встретишь. Так вот, Манька эта была козой-красавицей: в ножках стройна, в рожках изящна, шубка белая густая — хоть сейчас на дубленку пойдет.

А хозяином этой козы был Сидор — местный алкаш и, вообще, дрянь человечишка. Бывало, только солнце встанет, Сидор — в сараюшку и давай козу драть чем ни попадя: подвернется ему под руку вожжа — вожжой хлещет, наткнется на полено — так и поленом, паразит, охаживает, а уж веником лупцует за милую душу. Да еще и приговаривает: «Пойми, Манька, не могу я спроть народной мудрости пойти: раз ты Сидорова коза, быть тебе битой, уж не обессудь».

Терпела-терпела это Манюша да и решила в город податься, потому что догадывалась, что в городе никакие Сидоры не водятся. Ну, в худшем случае, может, на Ивана наткнется, а так, должно быть, одни сплошные Владимиры, а то и Альберты какие-нибудь… И знала ведь Манька русскую пословицу «Не спеши, коза, в лес — все волки твои будут», предостерегающую от непросчитанного шага, но невмоготу, видно, стало. В общем, решилась…

Прицокала она на вокзал и незаметно в поезд запрыгнула, пока проводница шуры-муры с каким-то разбитным мужчинкой разводила. Залегла под проводницкую полку да прямо до Москвы и добралась. Как только поезд остановился на Казанском вокзале, Манька метнулась мимо проводницы, напугав ее до истерики, спрыгнула на перрон — и тут же сама затряслась от страха.

Народу — тьма. Все куда-то спешат, толкаются, громкоговоритель орет — короче, жуть! Вспомнила коза пословицу про лес с волками, вспомнила и такого родного, как показалось теперь, Сидора: драть-то он драл, но ведь кормил-поил, гулять выводил — и потекла горючая слеза по козьей морде. Привалилась Маня боком к перронной урне и приготовилась уже испустить дух — как тут вдруг перед ней мужчина нарисовался, очень даже импозантной наружности.

Хотите верьте, хотите нет, однако и он Маньку приметил: помним мы, что красотой Бог скотинку не обидел. А мужчина этот был некий Федор Петрович — коммерческий директор одного из московских цирков (комдир по-простому — не путать с командиром; впрочем, авторитетом Ф. П. в цирке пользовался немалым, так что и за командира вполне сошел бы).

Присмотрелся цирковой комдир к Маньке — ох и хороша! А каждый бизнесмен свою выгоду нутром чует. Вот и Федор смекнул: через три месяца ведь Новый год, 2015-й, то есть чисто конкретно год Козы, между прочим. А не сотворить ли на платформе этого восточно-гороскопного поветрия оригинальный цирковой номер?..
— Эй, милашка, — окликнул Манюню Федор, — не хочешь ли ты в артистки цирка податься?
— Ме-е-е! — проблеяла та в ответ. А чего же еще могла промолвить коза?!
— О! Вот и имя сценическое тебе образовалось: будешь ты Ме-е-ерилин. Так в афишах и пропишем: «На арене — блондинка Мерилин».

Загрузились они в джип комдирский и поехали…

Пара месяцев, конечно, на дрессуру ушла, но результат получился ошеломляющий: звезда арены да и только! И уже в ноябре номер Мерилин стал самым выдающимся в программе. Публика в цирк валом повалила, а к концу месяца Федор дал в газетах объявление: «Для встречи Нового года сдается в аренду коза Мерилин. Оплата почасовая. Только в надежные руки дедов морозов, под полумиллионную страховку».

И что вы думаете?! К середине декабря все предновогодье для Маньки было расписано по дням — во какая популярность! Манька-Мерилин от такого успеха, конечно, малость загордилась-зазвездила. Капризной стала, что попало уже не жрет, только самое любимое, что ей, несмотря на санкции, из-за границ специальные курьеры подвозят. А наевшись вкуснятины после очередного триумфального выступления, сидит она в своем закутке люкс, щурится на свет желтыми козьими глазами и совсем по-шариковски размышляет:
— Свезло мне! Ох и свезло!..

И пусть год Козы — это всего лишь 365 дней, но, согласитесь, и такой срок прожить в холе да неге — не так уж мало. Тем более для козы, вся жизнь которой на порядок короче человеческой.

В окно, что напротив персонального загончика Мерилин, светит декабрьский месяц, и его чистое сияние перебивается разноцветными сполохами от новогодних елок, понатыканных по всей столице. В сон к б. Маньке приходят Дед Мороз со Снегурочкой, с которыми в ближайшие полмесяца она, разнаряженная, будет ходить по домам, поздравляя народ с Новым, козьим, годом, и еле заметная улыбка удовлетворения мелькает над белой бородкой Мерилин.

<декабрь 2014>