Рождение дракона

На часах было девять утра, день обещал быть ясным и солнечным, однако настроение Петра Васильевича назвать таковым было нельзя. "Надо же, какая ерунда снится, – подумал он первым делом, когда открыл глаза. – Но удивительно, как чётко помнятся все детали!"
Надо сказать, сны свои Пётр Васильевич забывал, чему очень огорчался. По ночам его временами озаряло, он по полночи не спал, в полудрёме сочиняя и доводя придуманный шедевр до полнейшего совершенства, но вставать и записывать результат было лень – и Наливайкин в очередной раз надеялся на память. "Ну, просто невозможно забыть такое!" – уверенно полагал он ночью. Однако утром оказывалось, что невозможное – возможно. Да, так было всегда, но только не в этот раз! "А, может, я всё ещё сплю?" – подумал поэт и, решительно ущипнув себя, чтобы проверить, не продолжается ли всё ещё сон, потёр отозвавшееся болью место. А, убедившись в реальности текущего бытия, задумался: "М-да, странно всё это!" – проклюнулась мысль, и неясное беспокойство родилось и начало крепнуть в нём. Тем не менее, эта мысль не без усилий была отброшена в сторону. Но, как выяснилось, ненадолго.

Жена позвонила в обед.
– Петушок, – сказала она, прекрасно зная, насколько муж ненавидит такое обращение и, тем самым, обеспечивая себе его безоговорочное согласие с продолжением фразы, – я подзадержусь ещё на недельку. Ты там голодным не сидишь, надеюсь, хотя, небось, одними бутербродами питаешься, да с Семёном водку пьёшь? Но будь-таки паинькой и посторонних женщин не води, – несмотря на уверенность в муже, на всякий случай лестно для него пошутила она. – Узнаю – убью!
– А что случилось, Ларочка? Мама заболела? – мастерски сыграв волнение, спросил Пётр.
– Нет, всё в порядке. Я решила тебе сюрприз сделать. Подарок, – ответила жена. – Только не выспрашивай что это, всё равно не скажу.
"Знаем мы эти подарки… Но не нравится мне такое совпадение…", – подумал Пётр, вспомнив обещание муза.
Разговор затянулся ещё минут на двадцать, поэт рассеяно что-то спрашивал, что-то отвечал. А когда беседа закончилась, уверенность, что приснившееся было обычным сном, исчезла полностью. Вернулось беспокойство, но вместе с ним и удивительная решимость.

"Таки значит, не простой это был сон! Что ж, примем его за данность!" – решил по итогу недолгого размышления Наливайкин и басовито пропел: "А коли так, пришла пора взойти на новые, неведомые мне, вершины поэтического слова…" После чего направился к рабочему столу, достал из ящика чистую тетрадь, попутно поглубже затолкнув творение Семиглаза и мысленно пробурчав при этом "сволочь", – и включил компьютер.
Посидев в Интернете и ознакомившись с праздником дня, поэт злорадно хмыкнул, открыл тетрадь и на первой странице записал:
"8 июля. День семьи, любви и верности. И первый день моего творческого перерождения, со всеми перипетиями которого буду делиться с тобой здесь, мой будущий и неизвестный мне исследователь и последователь. А ты, читатель озарённый, в восторге полном трепещи!"
После чего начинающий классик начал творить. Творчество затянулось до вечера, но в итоге на экране монитора оформился шедевр:

Танцы

Читал интересную книгу.
В сети гужевалась жена.
"А как ты относишься к свингу?" –
внезапно спросила она.

Я вспомнил уроки в танцклассе,
где был среди лучших парней.
Крутился как, – вспомнил, – и трясся.
"Неплохо", – ответил я ей.

Взглянув на меня с интересом,
супруга промолвила: "Да?!
За этим забавным процессом
хотелось бы понаблюдать!

Я тоже порадую кости,
а то что-то ты подзасох.
Вставай, собираемся в гости.
Нашла я в сети адресок."

Нас встретила юная пара,
на глаз – двадцати с чем-то лет.
"Прошу!" – улыбнулся нам парень.
Девица шепнула: "Привет!"

Вошли. И, присев на кровати,
совсем не стесняясь жены,
девица сняла свой халатик –
и мне расстегнула штаны.

А я, ошалев от такого,
взглянул на супругу свою –
и вижу, как наглой рукою
вторгаются в нашу семью.

Я с дрожью промолвил: "А танцы?.."
"Сейчас затанцуем!" – в ответ…
…Короче, пора закругляться
описывать этот балет.

Постскриптум. О танцах напрасно
хотел ты, читатель, узнать.
Фонарик подмаргивал красный…
Стенала от страсти кровать…

"Ну вот, начало положено, – удовлетворённо сказал себе Наливайкин. – Дракон родился. Как раз к соответствующему праздничку. А завтра начну жечь огнём! И первым делом, чтобы не мелочиться, спалю весь этот мир. И поделом ему!"
Пётр Васильевич аккуратно переписал стихотворение в дневник, прошёл на кухню, выпил рюмашку беленькой и с чувством хорошо выполненной работы отправился спать с уверенностью, что следующий день будет не менее продуктивным и интересным.

_______
Начало. Дракон. Творческие коллизии поэта Наливайкина #1
Продолжение. Дракон. Творческие коллизии поэта Наливайкина #6