Случаются порой в мире удивительные вещи. Сегодня, в знойный полдень середины июля, на узкой сельской дороге я повстречался с самим собой. Он шел через луг, поросший белыми цветами, пыля дорогими ботинками и рассеянно улыбаясь. Рослый, на две головы выше меня и крепко сбитый, в черном деловом костюме. Правда, пиждак он снял из-за жары и нес на сгибе локтя, а в другой руке держал папку с какими-то важными документами. Внешне – полная моя противоположность. Но стоило мне случайно посмотреть ему в глаза, как я сразу понял: он – это я. Ошеломленный, я посторонился, заступив на обочину, в сочную траву, не зная, как вести себя и что сказать. Он встретился со мной взглядом и тоже остановился. Вероятно, ему ударила в голову та же самая мысль, потому что брови вдруг изумленно поползли вверх, а улыбка стала недоброй. - Ну здравствуй, ты, который я, - бросил сухо. – Вот так встреча. Я попятился. Кто знает, что у него на уме. Наверняка не то, что у меня, вот он какой, собранный и энергичный, уверенный в себе человек. Но если наши умы зеркально отражены друг в друге, то мои страхи – это его желания. А сам я для него – прозрачен, как стекло. Каюсь, у меня всегда была склонность к суициду, да и другие всякие нехорошие склонности. Короче, как бы не пришиб. Дорога пустынна. Вокруг цветущий луг, вдалеке – лес, темный и глухой, размазанный по солнечному горизонту. До ближайшей деревни не то чтобы очень далеко, но если закричать – никто не услышит. - Привет, - робко отозвался я, на всякий случай отступая еще на шаг назад. - Какой-то ты невзрачный и тощий, прямо доходяга, - усмехнулся он, придирчиво разглядывая меня. – И одет во что попало. - Так ведь жара! - Ну и что? Это не причина ходить в старой майке и штанах, как из помойки. - Это такая городская мода, - обиделся я. - Ладно, - он согнул руку в запястье и поднес к лицу. Сверкнули на солнце золотые часы. – У меня есть пара минут, а потом – надо бежать. Деловая встреча. Решил прогуляться, проветрить мозги перед серьезным разговором... но так и быть. Рассказывай. Как живешь, чем занимаешься. Я смутился. - Ну так, собственно... ничего... вот, стихи пишу... Он засмеялся злым, недоверчивым смехом. - Стишки, говоришь? Ладно, валяй... Что-нибудь покороче. Заикаясь от волнения и путая слова, я прочитал кое-что из последнего. Неплохое, на мой взгляд. Нет, конечно, у меня есть стихи и получше, но и это, по-моему, очень даже ничего. Яркое такое, экспрессивное... С налетом загадочности. О чем – сам не знаю, еще не придумал. Он скривился. - Тьфу, гадость какая, эти твои стишата. Сплошные сопли. Еще и не поймешь ни черта. Не обижайся, парень, но ты бездарен, как пень. Ладно, а на жизнь чем зарабатываешь? - Ну, как бы... - замялся я, отводя глаза, - так... ну, ты понимаешь... как всегда, в общем. Он смерил меня презрительным взглядом, от которого мне захотелось провалиться сквозь землю, и пожал плечами. - Вот оно что. Жалкий ты тип. Ладно, - повторил уже в который раз, - мне пора. Между прочим, - добавил хвастливо, - вечером я ужинаю в ресторане со своей невестой. Богатая, из хорошего дома. Отличная партия для меня. И вдобавок – красавица. Впрочем... кому я говорю. От тебя, лузера, наверное, женщины за версту шарахаются. Или я не прав? – спросил с ухмылкой. - Ну, - ответил я и залился краской. – Вообще-то, и я от них стараюсь держаться подальше... То есть, как бы это объяснить... в общем, я... Не знаю, как и сказать... Никто ни от кого не шарахается, мы просто идем себе мимо. - Не объясняй, - он вздохнул. – Все с тобой ясно. А все-таки странно, что ты – это я. Кто бы мне раньше о чем-то подобном рассказал – ни за что бы не поверил. - И не говори. Такой каприз природы. Мы немного помолчали, причем он то и дело косился на часы. Потом снова рассмеялся, махнул рукой – и пошел себе дальше. Даже на пиво не дал, жмот. Ну и ладно. Хорошо хоть морду не набил.
