Не Париж: книга стихотворений / Ольга Гуляева. — Красноярск: «Литера-Принт», 2015. — 140 с. Тираж 100 экз.

Стихотворения Ольги Гуляевой запоминаются. Она из тех поэтов, к кому лирические герои приходят отовсюду: с улицы, из автобуса, школы, больницы, из кинофильмов и книг. Из былого. Её публицистическая поэзия взволнует кого угодно.
Книга «Не Париж» пропитана драматизмом без тени уныния и распада, персонажи её кажутся давно знакомыми, только нам показали их так, что заурядными быть они уже не могут. Многие стихотворения несложно пересказать — эта пылкая нарративная поэзия так и просится в экранизацию, настолько она наглядна и актуальна, неожиданна и свежа.
В ряду современной поэзии в творчестве Ольги Гуляевой обращает на себя внимание едва не забытая сегодня тема Великой Отечественной войны. Её стихи о войне говорят напрямую с сердцем. Бои, ордена, госпитали, привалы. Память и живая боль за каждого, кто стал одним из пятидесяти миллионов («Орден Красной Звезды»). Не удивительно, что татуировка на плече молодого человека не могла не отозваться гражданской лирикой самого высокого, яростного накала.

Колотят маршевые припевы,
в три слоя трупы лежат у Ржева;
Она красивая — фрау Ева,
на фоне Евы — немецкий крест. (...)
Солдаты Рейха идут когортой,
за кадром люди второго сорта,
И Гитлер смотрит со снимка гордо —
в Дахау хватит на всех печей.
Как человеку второго сорта
мне Гитлер нравится только мёртвым,
И мне без разницы, как повёрнут
немецкий крест на твоём плече.
(«Немецкий крест»)

Душа болит за народ — это про Ольгу Гуляеву. Топоним «Не Париж», понятно, провинция, лишь Ангара и Енисей («Она бы не убежала») указывают в книге на Восточную Сибирь. Ольга Гуляева родилась в 1972 году в городе Енисейске. Живёт и работает в Красноярске. Её, как бывшего журналиста, прежде всего волнуют картины постперестроечные.

Это не был урок английского.
Вышивала осень каплями острыми.
Пассажиры с кирпичными лицами.
«Следующая остановка — «Предмостная».
Шумной стайкой ввалились школьники,
И кондуктору удивлённо: «Здравствуйте.
Вы уволились?.. Вас уволили?..
Нам ничё не сказала классная».
Слово за слово — и до «Острова».
Дальше были слова английские.
Говорила. Поправляла. «А просто ли?
А до бывшей работы — близко ли?..»
А кроссовки у неё были с дырами.
На «Аптеке» школьники выскочили.
Пассажиры зааплодировали.
Ей бы в шляпке… в обществе где-нибудь…
А её в автобус сплюнуло общество.
— Как тебя по отчеству, девонька?
— Просто Катя. Не надо отчества.
(«Урок английского»)

Однако ни в коей мере нельзя сказать, что взгляд автора устремлён только на «беды народные». Большинство историй рассказано с иронией, которая может как вскипать до сарказма, а то и до инвективы («Приворожите мужа ради Христа»), так и держаться на комфортной температуре юмора. Но самое замечательное, пожалуй, то, что чувств героиням отмерено не меньше, чем легендарным историческим личностям и сказочным героям.

Клеопатра не ездит в Рим.
Клеопатра, царственная особа,
Как нормальная баба желает, чтобы
К ней спешили сами — воины и цари.

А Египет где? Где он, её Египет?
Брошка с камушком, медный браслет и кошка.
(«Антоний»)

Тема российской женщины из современной провинции в книге преобладает. Взгляд на различные события и на мужчин, которых на страницах немало, узнаваемо женский. Лирические героини Ольги Гуляевой, вне сомнений, особы земные. Никто не освобождал их от повседневных забот ни о хлебе насущном, ни о детях и стариках. Они либо учатся, либо работают, а то и принимают принудительное лечение, но, точно, не томятся в роскоши бутиков и райских побережий. При том чувствам в книге, наряду с социально-историческим фоном, отдано сполна — любовь не костыль, а способ бытования души, и наряду с осовремененными любовными ритмами звучат ветхозаветные органные мотивы.

Охранники рьяны, когда стерегут виноград.
В крови заиграли гремучие древние яды.
Столетья назад. На мгновение раньше. Вчера.
Иди же ко мне, господин моего винограда.
(«Виноград»)

Стихи Ольги Гуляевой поражают находками там, где их ожидаешь меньше всего: так рассуждения о поэзии, о призвании, о сути поэта лирически обращаются к неожиданно убедительному образу зимней птицы.

снегири —
кровавые слёзы
ангелов
на белом
теле
упакованных в холод
кристаллов,
ангелы плачут кровью
алой,
только редко и мало
(«Снегири»)

Быть может, ещё и потому стихи Ольги Гуляевой не забываются, что перед нами исповедальная опись мира, где автор не прячется за строками, а так и стоит на их баррикадах, за которыми его, автора, правда. «Надо бы вызвать огонь на себя и выжить» («Дурацкие книжки»). Он готов: поймут не все и не всё, но на то, что слова не растворятся всуе, он рассчитывать вправе.
Всегда узнаваемая интонация, всегда без проигрышей мощно взятый первый аккорд, чёткая сюжетная линия, до финала не спадающая энергетика строф — в первой своей книге в твёрдой обложке Ольга Гуляева пробует собрать в целое разные подборки, не всегда равнокалиберные. Нередко неожиданные сравнения и метафоры балансируют на грани норм разговорной речи, на грани фола.
Не все стихотворения книги, что называется, прозрачны, но это не особенно беспокоит, как не беспокоит многое, чего в жизни просто не понимаешь, и, быть может, не поймёшь никогда. Сокрытый смысл витает музыкой — в страстной лирике Ольги Гуляевой так много всего, она так умело вбирает детали любого масштаба в интересные строки, что ловишься на восхитительном ощущении, когда к себе через её поэзию примеряешь мир, и понимаешь — тесен («Субботнее»). Время покажет, какой язык она отточит для своего голоса, потому что книга «Не Париж» воспринимается предтечей книг последующих, в которых каждое стихотворение будет из когорты избранных, каждое встанет на своё место в творческой биографии.

2018

*Рецензия опубликована в Красноярском литературно-художественном и краеведческом альманахе "Енисей", 2/2018