Для меня сетература – это вещь сугубо виртуальная, такое себе хобби, не более. Так что персонаж вполне и хронически виртуальный. Победитель ряда сетевых конкурсов (даже не считал количество, просто не интересно, за сотню точно наберется). Гранд магистр и член жюри МФ ВСМ (просто на этой площадке мне нравится система судейства с большим количеством судей, представляется наиболее объективной в рамках возможного, поэтому там бываю чаще).
От ведущих: Из-за очень большого объема информации нам пришлось очень многое представить через файлы и "картинки". Имена авторов и названия команд добавлены ведущими (жюри работало с анонимным файлом).
2-20. Алкотерапия   10 баллов Ирина МелNik – команда «Абыр» (Литсеть)
Давай сопьёмся, город, в унисон, не в рифму, не в строку – а в хвост и гриву! Случайностью в болота занесён, туманы, чаек терпишь молчаливо, дворцами оквадратился, потух, попал на курсы по шитью и кройке - твой ангел нынче гамбургский петух, под сенью крыльев прячет новостройки.
Обиделся – дворы-колодцы сжал, скрипишь железом. Что, съезжают крыши? Наткни сырок небес на свой кинжал Адмиралтейской башни ржаво-рыжей. Мой «Чижик убежалый» от тоски, прими на грудь коктейль дождя со снегом. Я здесь, в тебе, до гробовой доски, Как ты во мне лубочным альтер-эго.
Закусывай, а то уйдёшь в себя, ищи потом в аптеках и каналах. А утром все газеты протрубят, что город был в подпитии немалом: запутался в названьях островов, когда мы за Фонтанку с Охтой пили, шары забрал у всех знакомых львов - сорвав кресты, привинчивал на шпили.
Ну вот, ты улыбнулся... ладно, спи, баюкай в глубине себя кварталы, устал, поди, от алкотерапий, мой собутыльник тристагодовалый.
Бессмысленно кривится диск Луны, стихи фантомной болью вены режут, февральский мир за окнами уныл. «Достать чернил» - не плакать. Темы те же.
Алкотерапия – это весьма специфическая методика лечения. Почти что как гомеопатия, при передозировке могут быть различные побочные эффекты. Вот только в данном случае сами дозы – отнюдь не гомеопатические. И ритуалы. И (главное) тосты. Да и про гомеопатию на брудершафт (на коня, за присутствующих здесь дам, за содружество родов войск, за нас красивых, за ну их туда же – нужное подчеркнуть и произнести вслух) как-то слышать не приходилось. Разумеется, это – классический «питерский» стих. И тост соответствующий – «за Фонтанку с Охтой». И классическое пастернаковское «достать чернил». Но не плакать. Ибо (и, видимо, таки да) с тех пор качество «чернил» (т.е. недорогих креплёных вин, преимущественно красных и розовых) несколько улучшилось. Но темы, разумеется, те же. И исполнение – под стать...  
2-29. Беседа на отвлечённые темы   9 баллов Николай Даниш – команда «Марина и джентльмены в придачу» (Литсеть)
Я докажу в любой дискуссии – И априори буду прав – В вине букет и послевкусие – Игра оттенков зла/добра.
И мы, в процессе дегустации, Конкретно – я и адвокат, Оценим эти две субстанции, На основании УК.
Искать вам, думаю, бессмысленно По винам лучшего "спеца" - Я – прокурор, я знаю: истина В вине. Конкретного лица.
Какая прекрасная, какая точная, какая выверенная миниатюра. Как красиво обыграны эти известные падежные омонимы. Как органично вписана цитата, причём с межстрочной разбивкой. Чего не хватило для «десятки»? Наверное, миниатюра показалась уж слишком «миниатюрной». Для полноты картины не хватает ещё какой-то сущей мелочи. Например, такой: Коль пьёте на свободе водку вы – Заслуги вашей в этом нет, А лишь моя недоработка и – Забит делами кабинет.  
2-30. Полёт с дымком   9 баллов Клювик – команда «Коралловый риф» (Стихи.ру, Творческая мастерская «Гуси-Лебеди»)
Бушует пламя в русской печке, преобразуясь в лёгкий дым... Столетний дом... Ещё не вечер, уже не день... Но где же ты? Горячий воздух льётся в небо, и я несусь в его волне - Куда? Конечно, прямо в небыль... Иль это только снится мне?
А небыль - там же, где и нежить, в густом лесу, в полночный час. Там пар болот игрив и нежен, но это летом... А сейчас Кругом снега, уже не вечер, ещё не ночь... Бреду к сосне, Размах которой бесконечен... Иль это только снится мне?
На древо хвойное взбираюсь, слегка подсвеченный луной. Со мной кикиморы играют, а может, вовсе не со мной? Как ствол изящно перламутров! Как безрассуден мой маневр! Уже не ночь, ещё не утро... Иль это только снится мне?
Вкушая лешего насмешки, бросаю спиннинг в небеса, Златую белку на орешки ловлю - и удивляюсь сам, Прошу исполнить три желанья - она кивает, ей видней! Она пленительно живая... Иль это только снится мне?
И вот подхватывает ветер меня с верхушки деревца И, прокативши по планете, нетвёрдо ставит у крыльца. При мне бутылка "Амаретто"( пустая! ), ломтик пралине... И ты - у печки разогретой... Иль это тоже... снится мне?
Интересная идея использовать обязательную цитату в качестве своеобразного рефрена, что подчёркивает статусность, известную «краеугольность» этой фразы. Лёгкий такой лирический сюр, под стать названию и бутылке (хоть и пустой) культового (ещё с ларёчных 90-х) ликёра. Несколько смущает вторая половина третьей строчки третьей строфы. И дело даже не в неоднозначной (скажем так) рифме «маневр - мне». Хотя и в этом тоже. Во всех других повторениях – рифмы к «мне» точные. Здесь же, даже в транскрипции через «е» – точность рифмы вызывает вопросы. Но слово это так и тянет произнести таким образом: «манёвр», ибо это – более часто используемое его произношение. Но, повторюсь, дело даже не в этом. Вообще непонятен смысл фразы «как безрассуден мой маневр». Такое впечатление, что она просто «заполнила место». Да и вертикальный подъём «на древо хвойное» разве что с натяжкой можно назвать мане(ё)вром. Здесь просится что-то вроде «как много под стволом камней». Впрочем, автору виднее...  
Она садится у окна и долго смотрит на прохожих - Как будто силится понять уместность целей и наград, Порой неясную и нам, упорно лезущим из кожи, Готовым собственную мать снести при случае в ломбард.
А рядом в ящике чудном истошно дикторы вещают Про кучу взятых рубежей и в прах поверженных врагов. За кадром сложены давно с другими лишними вещами Совсем немодные уже стихи про парус над «Арго».
На нет растаскано добро, а зла бесплатного навалом. В предчувствии конечных дат закат все чаще кровью рвет. Звенит лукавый серебром в плаще, подбитом ярко-алым, И каждый первый – кандидат на звание «Искариот»
И каждый хочет доказать, что он и есть пупок планеты, Что соль отборная земли не где-нибудь, а прямо в нем. И правда режется в глаза с такой решимостью при этом, Что думаешь, здоровы ли играющие днем с огнем.
Входя в летальное пике, снаружи сумерки все гуще. Как символ брошенных затей пылится в рамке Иисус… Она пригрелась в уголке и жмурится на сон грядущий, Повадки странные людей мотая лапами на ус.
Прекрасно. Просто прекрасно. Цитата в самом начале задаёт, как своеобразный камертон, нужную высокую ноту. Которая в самом конце выворачивается совершенно неожиданным и изящным образом, и от этого становится ещё выше. Как бы «устами младенца», «устами ребёнка», но здесь ещё отстранённее - и тем ещё точнее, ещё более объективный взгляд со стороны как бы. Прекрасные точные рифмы, со схемой рифмовки АБАБ, причём как оконечных рифм, так и внутренних. Немного смущает вот это «на звание Искариот». Хотя, наверное, можно и так. Можно и «звание». Ещё немного напрягает некоторый затык с ударением «игрАющИе», так и тянет заменить чем-то вроде такого «Те, кто играет днём с огнём». Но, в принципе, это ямб, для него пятисложные слова (тем более с основным ударением на втором слоге) можно считать допустимыми. Но это совсем уже мелочи. А вообще, наверное, это тоже одна из самых сильных вещей на конкурсе.  
И снова ты под этой крышею, что повидала столько ссор, где кран водой сочится рыжею – заводишь старый разговор. Веселый, словно слезы клоуна, борьба в партере – кто кого… И странной близостью закованный я не могу прервать его. Слова без памяти, без имени, текут, как масло по ножу. А был ли мальчик? – спросишь ты меня. А есть ли мальчик? – я спрошу. Факир, достань любовь из воздуха. Скажи, родная, сколько лет мы по слезам шли, аки посуху? Назад уже дороги нет. Не вороши. Причем здесь знахари? Тут Самому не по плечу… Я помню, да… Тебе без сахара. А я, пожалуй, подслащу. Идут дожди неслышной поступью, вздыхают в доме сквозняки. Мы рядом. Но вне зоны доступа. Алло… В ответ – одни гудки. И снова встанет солнце медное, и мир покажется живым, лишь наша память, память бедная, столбом застыла соляным.
Прекрасная любовная лирика. Настоящая любовная лирика. Которую (настоящую) написать очень трудно. Которая без соплей и сюсюканий, Без трагических заломов рук и классического «в общем, все умерли». Но со своим особым языком, со своим неповторимым звучанием, со своим тембром, со своей, если угодно, фонетикой. Которая должна содержать как первичные, так и вторичные (причём отнюдь не половые) признаки других жанров, аллюзии и ассоциации, отточенные самодостаточные фразы и смысловые слои, а также межслоевые логические и содержательные связи. В данном стихотворении всё это присутствует. Как и качественное, безукоризненное даже исполнение.  
2-38. Сегодня   9 баллов REWSKY - Дмитрий Ревский - капитан – команда «Русалки Ревского» (Стихи.ру, Литературно-творческая площадка «Голоса»)
Чуть золотится крендель булочной Среди теней, среди огней… Проходит ночь, сметая буднично Рассыпанные крошки дней.
И с воробьиной торопливостью, Её на шаг опередив, Мы унесём с тобой, счастливые, Своё сегодня… Улетим,
Захлопав крыльями и лифтами, Преодолев подъём и сплин, И шоколадкой серебристою Глотаем свой адреналин.
Шурша одеждой, словно фантиком, Касаясь взглядом рук и стен, И нашу парную романтику Стеля в двуспальную постель…
Кольцом бульварным город смежился, Прокрались тени по дворам, Ладони слепливает в нежности Касаний лёгкая игра.
И очевидность наша ветрена, И одержимость так легка, Что открывает сердце вентили, Ни капли сна не расплескав,
А за окном шуршит колёсами Проспект в предутренней поре, И ночь – от лифчика полоскою, И синева в пустом дворе…
И всё подносится на блюдечке, Каёмкой летнею маня, И на брусчатке переулочной Рассвет рассыплет крошки дня…
А ночь, выглядывая сумрачно, Часы считает и долги… И снова утро многоулочно, Где стихнут встречи и шаги…
А вот этот стих, наверное, можно сразу на упоминавшийся уже конкурс под названием «Напиши лучше». Первая же строчка не просто представляет обязательную цитату, но и задаёт какую-то до боли похожую, чуть ли не клонированную ауру исходного стиха Пастернака. И если ритмику и стилистику можно попытаться скопировать, то вот эту самую ауру чисто механически передать невозможно. А здесь вот она удивительным образом сохранена. И при этом – просто шикарные фразы встречаются: «Захлопав крыльями и лифтами, преодолев подъём и сплин», «Шурша одеждой, словно фантиком, касаясь взглядом рук и стен», «И ночь – от лифчика полоскою», «И всё подносится на блюдечке, каёмкой летнею маня». Увы, подкачали некоторые рифмы (повторюсь, раз уж замахнулись на стилистику и даже ауру Блока, будьте добры соответствовать во всём): «лифтами-серебристою», «торопливостью-счастливые», «блюдечке-переулочной». Ещё это пятисложное «рассыпанные» - да, ямб, да, допускается вроде, но заметный сбой ритма всё же присутствует. Так и тянет чем-то заменить.  
2-39. Салат   9 баллов Николай Агальцов – капитан – команда «Марина и джентльмены в придачу» (Литсеть)
Какими кухни стали скучными - не возбуждают аппетит… Салат готовить мне поручено той дурой, что во мне сидит. Когда-то славно было с печками: за каждой - свой родной сверчок… Я огурцы крошу сердечками, швыряю стрелками лучок. Давлю лимон, чуток прованского, горчица, перец, тлен и прах... Я не была судьбой обласкана - всё кисло, горько, как в стихах. И не от лука только плакала над миской много лет подряд... Назло всыпаю ложку сахара в ненужный, в принципе, салат. Солить? Да он и так зарёванный. Напрасно я роняю нож - в мой мир, салатом завоёванный, уже давно никто не вхож. Обычный день закончен, вроде бы... Луна за окнами видна - как я по кухне, бродит по небу всегда без спутников, одна...
Какой красивый, совсем не тривиальный стих про одиночество. Замаскированный под рецепт приготовления салата из журнала для домохозяек. Или даже под рассказ о приготовлении салата на форуме аналогичного направления. Так и ожидаешь внизу «комментов» подруг (как правило, анонимных) по несчастью, среди которых вполне могут проявиться и последующие «милые друзья». Но «здесь вам не тут». Это вам не мировые километровые хиты с комментариями про «мопед не мой» или «сикель». Это поэзия – и никаких излишеств. Сказано же в 4-й строке, кем было поручено готовить салат – вот в этой эстетике всё и проистекает. И очень даже симпатично проистекает. Совсем малости не хватило до самой высокой оценки.  
2-41. (Не)много о Чосере   9 баллов Лола Ува – команда «Пираньи пера» (Литсеть)
Не спится мне, когда над озером скрипят уключины в тумане. Я наизусть читаю Чосера, увы – себе, а не для Мани. А раньше, лишь в её бульдозер мы садились вместе, близко-близко, я начинал читать ей Чосера, отца поэзии английской. На нас поглядывали косо, но на кой нам мир, когда нас двое? Я декламировал ей Чосера, она твердила про удои... Потом сказала, что несносен я. ...Теперь катается с рабочим. А я, дурак, читал ей Чосера! В оригинале, между прочим.
Лихо закручен сюжет. Мелодраматичная картина с элементами пейзанского триллера. Неразделённая любовь без отрыва (с последующим отрывом) от бульдозера. Джеффри Готфрид Чосер умер себе в Лондоне более 600 лет назад и даже не подозревал, что его стихи (скорее всего, стихотворные новеллы «Кентерберийские рассказы») вызовут нешуточные страсти в среде то ли бульдозеристов, то ли операторов машинного доения (этот дуализм главной героини – действительно, сложно способствовать росту удоев непосредственно из кабины бульдозера – вызывает некоторые вопросы, впрочем, в век технического прогресса возможно и не такое, тем более если предположить, что некий сельский умелец (например, появляющийся в третьей от конца строке в образе рабочего, катающегося с ветреной заглавной героиней) просто переделал бульдозер в доильный аппарат). В целом же – достойный образец «почвенной поэзии». Думается, журналы «Наш современник», «Молодая гвардия» или «Сельская молодёжь» (если таковые ещё существуют) должны заинтересоваться. А организованное турне с декламированием данного произведения по населённым пунктам дальнего Нечерноземья может обернуться невиданным коммерческим успехом в виде объёмов собранных продуктов машинного доения и сопутствующих продуктов (самогона, яблок, грибов, браги, новых слов и выражений).  
2-44. У окна   9 баллов Виктория Дворецкая – команда «Абыр» (Литсеть)
Больничный воздух так тяжел и удушающ, накорвалолен так, что ком подходит к горлу... Я каждый вечер прихожу и с ней прощаюсь, кружа под окнами, как ветер в непогоду... Она садится у окна, глаза - как стёкла, и молча смотрит на большой синяк у тучи. Закатно-солнечных лучей кровоподтёки перетекают к ней, болят в ней...
Неразлучны Она и небо - анархично, зло и немо... Онкологичное, над душами повисло. Бог наспех скальпелями выкромсан из неба, утилизирован, забыт, отпет и списан...
Уже лет пять, как умерла, а я всё чаще стою, как немощный, под окнами больницы... Она всё так же - у окна. Я с ней прощаюсь... Но каждый вечер не могу никак проститься...
Да, весьма «слезоточиво». Да, немного банально. Не знаю. Может быть, меня подкупили последние две строчки второй строфы. Может быть, ещё что-то. Будем считать, что стих «наработал» на «девятку».  
2-56. Увидеть море   9 баллов Елена Шилова - капитан – команда «Пираньи пера» (Литсеть)
Прельстившись ленью тихих заводей, Легко предать свою свободу... Когда б опасность чуял загодя, Я б не вошел в речные воды. Они несут дурман беспамятства, Дремотный морок вечных штилей, И на песчинки рассыпается Мечта, что глупо упустил я.
Хоть моряка судьба неласкова И поступал я вопреки ей, Меня, как прежде, манит властная, Непостоянная стихия. Она зовёт: я слышу гнев её Сквозь фальшь русалочьих напевов, И чешуя в дырявом неводе Похожа на морскую пену.
Неодолимы чары тайные: За карты больше не берусь я, Привыкнув к долгому скитанию По лабиринту узких русел. Хоть все течения изучены, Наметив курс, теряю вскоре, И все души моей излучины Стоячей полнятся тоскою.
Но не по мне бояться вызова, Топить надежду в тёмных волнах. Я всё же выплыву и выживу Назло чужой жестокой воле. Воскреснет в сердце то, что отмерло. Поникший парус к небу взмоет, Когда вдали, за узкой отмелью, Я, наконец, увижу море.
Пьяные рыбаки ночью поймали русалку. Наутро оказалось, что это сом, и им всем стало стыдно... Старый анекдот. А стих, разумеется, совсем не об этом. И даже не о том, что если долго-долго-долго, причём не по дорожке или тропинке, причём не топать, ехать и бежать, а желательно по речным руслам и плыть, то вместо обещанной в песне Африки – вполне можно увидеть море. Стих скорее о том, что дорогу осилит идущий, а цели (в виде моря) достигнет плывущий. Такая вот нехитрая житейская мудрость. Изложенная в виде стиха, однако, вполне качественно. Даже где-то на «девятку» можно считать, что получилось...  
«Ангел белую девушку в дом свой унёс…» А. Блок. Легенда. . Давно рассталось небо с тучами. В беседке пыль и мёртвый хмель. В муаре воздуха тягучего завис почти уснувший шмель. Дощатый стол в глубоких трещинах. В графине тёплая вода. Полусидит худая женщина с потухшим взглядом в никуда. Лицо измученное, бледное, сухи запавшие глаза. Она бы плакала, но вредно ей - запрет строжайший дан слезам. Вдали гудит протяжно колокол, и подголосок стонет вслед. А на столе гранат расколотый и маков огненных букет. Блестят кроваво зёрна яркие. Монетки-блики ловит мак - к больным положено с подарками поярче - отступает тьма, Черешни, смешанные с вишнями, клубничный липкий аромат - всё это безнадёжно лишнее, скользит почти не видя взгляд. Текут лучей июньских ниточки, как золотая канитель. А в доме ждёт, как в клетке пыточной, температурная постель, куда снесут её, покорную, привыкшую к своей беде. Метаться ей ночами чёрными осталось несколько недель... ........................................... Все тот же сад с травой немятою, забытый Богом и людьми, И дамы лик бесцветно-матовый, как насмерть выцветший жасмин. Струится тень по листьям лаковым при вновь родившейся луне, такой же бледной и заплаканной...
Иль это только снится мне?
Тоже в принципе душещипательная история, с виду вполне банальная. С ожидаемым летальным исходом, мастерски прописанным всеми гранями своей неотвратимости. Однако здесь чувствуется какая-то стилистическая утончённость. И этот эпиграф из «другого Блока». И печальная кода в конце в виде обязательной цитаты, такое себе зеркальное смысловое отражение. И точность фраз. И размеренная обречённость ритма, в том числе смыслового. Немного смутила разве что «температурная постель». Но это мелочь, к тому же легко исправимая.  
Сгустилась тьма. Готовь вино. Уже скулит, ломая пальцы, Моя тоска. Скажи, давно ль Ты сам себе решил признаться, В слепой покорности ветрам – Беспутным баловням Вселенной?.. Чего ты ждёшь? Уже пора. Вино торопится по венам. В моём стакане отражён, Алеет месяц, словно бритва. Но им зарезанный божок Воскреснет с утренней молитвой. Пора бежать. Дрожит свеча И гонит мрак из анфилады Рождённых зеркалом начал. Сосёт испарину прохлада... Шагни на свет.
                    Звенит стекло. Кружатся тени в хороводе. Ползут секунды тяжело... Ну вот и всё. Теперь свободен.
Тлел обескровленный восток, Стекала ночь в свою нирвану. Метнулся ветер. Огонёк Тоскливо дёрнулся и канул…
Как красиво. Как завораживающе. Как динамично и статично одновременно. Это неуловимое, несусветное, практически невозможное состояние одновременно движения и покоя – каким-то образом его удалось достичь. Нет, не выкладками специальной теории относительности Эйнштейна – а с помощью простых стихотворных приёмов, обычного четырёхстопного ямба. Как бы и добавить больше нечего. Заслуживает самой высокой оценки. Как любой огонёк, любой источник света заслуживает того, чтобы быть отражённым в зеркале. Даже если это алеющий, словно бритва, месяц – и он отражается в моём стакане. Тем более, если именно в моём и именно в стакане... Какие ещё, право слово, в таком случае нужны зеркала?..
И (уже по традиции) немного статистики, которой в этот раз сильно утомлять не буду. На этом этапе конкурса было представлено 120 стихов. Их них (по моему скромному мнению) высшую оценку «10» получило 9 стихотворений, а оценку «9» – 13. Таким образом, 22 стиха (9 + 13) получили оценки «10» и «9», т.е. по сути (и, повторюсь, по моему скромному мнению) являются шедеврами. Это 18,3% от общего числа стихотворений, представленных на третий тур конкурса. Во втором туре была немного меньшая величина (17,1%), а вот в первом туре – 8,7%. Оценку «8» получили 46 стихотворений (или 38,3%), а оценку «7» – 37 (или 30,8%). Если брать в сумме стихи с оценками от «7» до «10», то таких будет 105 (или 87,5%). Т.е. более пяти шестых из представленных на этот тур конкурса стихов – это сильные, качественные вещи, каждая из которых (уж поверьте моему опыту) вполне могла бы победить на обычном, менее представительном конкурсе. Но не на этом... Кстати, во втором туре эта величина составляла 80,6%, а в первом туре – всего чуть более двух третей. Так что качественный рост уровня представленных стихотворений (пусть и по субъективному мнению одного из членов жюри) имеет место быть и в этом туре.
И в заключение. Те же классики (и, тем более, многие современники) утверждают, что если нельзя, но очень хочется, то можно. И я вот подумал. А почему бы и мне не замахнуться на классиков. На наших, понимаешь ли, Блока с Пастернаком, на эти два их стихотворения. Только не на одну строчку, а (чего уж мелочиться) сразу на все. Ну, почти на все. Говорят, что такое скрещивание называется «центон», т.е. «стихотворение, целиком составленное из строк (цитат) других стихотворений». И вот что в результате получилось.
Мне снилась осень в полусвете стекол По вечерам над ресторанами. И как с небес добывший крови сокол Там правил окриками пьяными. Но время шло, и старилось, и глохло, И ключ поручен только мне! Заря из сада обдавала стекла, Я знаю: истина в вине. Друзья и ты в их шутовской гурьбе... Дыша духами и туманами, Спускалось сердце на руку к тебе, Так медленно пройдя меж пьяными. А рядом у соседних столиков, Где, поволокой рамы серебря, Все пьяницы с глазами кроликов, С кровавыми слезами сентября. И каждый вечер, в час назначенный, Как лед, трещал и таял кресел шелк, Девичий стан, шелками схваченный – И сон, как отзвук колокола, смолк. Но время шло и старилось. И рыхлый Бессмысленно кривится диск. Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла, И раздается женский визг. Я пробудился. Был, как осень, темен. Ты право, пьяное чудовище! Как за возом бегущий дождь соломин, В моей душе лежит сокровище. И шляпу с траурными перьями Рассвет, и ветер, удаляясь, нес, И веет древними поверьями Гряда бегущих по небу берез. Мне снилась осень в полусвете стекол, Над скукой загородных дач, Но время шло, и старилось, и глохло, И раздавался детский плач.
2-60. Зеркало 10 баллов Аполло – команда «Три плюс два» (Литсеть) Большое спасибо) не ожидала, что настолько мало кто знает о свойствах зеркального лабиринта, надо было своевременно снабдить эпиграфом)
Вы, наверно, самый лучший судья, а для нашей команды - без всяких сомнений.
Аполло – команда «Три плюс два» (Литсеть)
Большое спасибо) не ожидала, что настолько мало кто знает о свойствах зеркального лабиринта, надо было своевременно снабдить эпиграфом)