Добрый день. Очередной разбор конкурса ЛАП с одной стороны хочется сделать нестандартным, с другой стороны - максимально необидным, так как праздники на носу и не хочется никого оставлять с носом. Идея такая: я читаю и расставляю плюсы-минусы каждой строчке от ПЕРВОГО впечатления. Плюс - это значит, понравилось. Если очень понравилось - два плюса. Минус - это не значит, что строка плохая, это значит, что при прочтении первом не особо цепляет.
Далее. Возвращаюсь к работе, читаю более внимчиво и пишу короткий отзыв. Иногда добавляю процентов, иногда наоборот (от 1 до 10%). Получается так: я оцениваю работу вблизи и, затем, отхожу на пару метров, оцениваю всю высоту. Поэтому у авторов есть уникальный шанс: посмотреть, какое впечатление их работа вызывает при первом прочтении и при внимательном повторном у обычного члена жюри. Которые уж точно могут писать лучше, чем сам этот судья)
Ещё. Уж точно не буду придираться к технике, грамматическим рифмам, отсутствию заглавных, синтаксису и прочее. Это на усмотрение автора, особенно рифмы. По мне так, если работа дышит эмоционально, то даже "кровь-любовь" не должна раздражать. И меня не раздражает. Но на фонику и на образный ряд внимание обращаю.
Результат отображаю в виде цифрового КПИ, которое в основном складывается из первого впечатления от прочтения. Такая вот проверка алгеброй гармонии...
_____________________"На западном фронте без перемен" _______________________________(с) Эрих Мария Ремарк
Аты-баты, брат на брата, аты-баты, адский пир... В кубках кровь, в окопах мясо - так идёт война за мир. Аты-баты, как пизд@то, если новый день настал, Ты живой, а друг Антоха с пулей в сердце спит в кустах, Чёрный ворон, чёрный ворон у него глаза склевал, Не проснётся парень больше: в сон склонило наповал. Аты-баты, аты-баты... автоматы съела ржа... Жрём просрочку, мрём как мухи, генералам нас не жаль, И с небес идёт колючий, словно стекловата, снег - Видно, что природа тоже не на нашей стороне. Мёрзнут руки, мёрзнут ноги, сердце как осколок льда, А вдали пасутся ха́ймарс, пожинают прах солдат. Аты-баты, брат на брата, аты-баты, адский пир... В кубках кровь, в окопах мясо - так война съедает мир.
_____________________"На западном фронте без перемен" _______________________________(с) Эрих Мария Ремарк
+ Аты-баты, брат на брата, аты-баты, адский пир... ++ В кубках кровь, в окопах мясо - так идёт война за мир. - Аты-баты, как пизд@то, если новый день настал, - Ты живой, а друг Антоха с пулей в сердце спит в кустах, - Чёрный ворон, чёрный ворон у него глаза склевал, + Не проснётся парень больше: в сон склонило наповал. + Аты-баты, аты-баты... автоматы съела ржа... - Жрём просрочку, мрём как мухи, генералам нас не жаль, + И с небес идёт колючий, словно стекловата, снег - - Видно, что природа тоже не на нашей стороне. + Мёрзнут руки, мёрзнут ноги, сердце как осколок льда, ?- А вдали пасутся ха́ймарс, пожинают прах солдат. - Аты-баты, брат на брата, аты-баты, адский пир... - В кубках кровь, в окопах мясо - так война съедает мир.
---------------------------
Начало впечатлило больше, чем финал. Военная (и антивоенная) тематика не то чтобы поднадоело, нет. Просто ждёшь либо принципиально чего-то нового, либо, если по старинке, безупречности. Здесь, на мой взгляд, нет ни первого, ни второго, не очень люблю прямолинейные посылы, хотя некая жуткая прелесть в работе присутствует.
Не ходи, не ходи босиком по воде. Не расскажет никто, не поверят нигде. Не распутать узлов и не сбросить оков. И среди рыбаков не найти дураков.
Не ходи, не ходи по корявому дну. По корягам, сожравшим блесну не одну. По обмылкам стекла, по осколкам костей. И по склизкости зла, и по мути страстей.
Не ходи, не ходи по сырому песку, За собой не води, ни экстаз, ни тоску. Только ноги сотрёшь, словно нож о брусок. Не ходи - не дойдёшь. Он зыбуч, он глубок.
Стой на месте. Обрыв - философия дней. Сверху ясен мотив. Сверху воду видней. Величав океан, необъятней простор. Кто обрыв не терял, тот стоит до сих пор.
А спустился к воде, в суетливость минут - Океан, в суете превращается в пруд. И корявое дно из узлов и оков, И среди рыбаков не найти дураков.
+ Не ходи, не ходи босиком по воде. - Не расскажет никто, не поверят нигде. - Не распутать узлов и не сбросить оков. - И среди рыбаков не найти дураков.
- Не ходи, не ходи по корявому дну. + По корягам, сожравшим блесну не одну. ++ По обмылкам стекла, по осколкам костей. ++ И по склизкости зла, и по мути страстей.
- Не ходи, не ходи по сырому песку, + За собой не води, ни экстаз, ни тоску. + Только ноги сотрёшь, словно нож о брусок. - Не ходи - не дойдёшь. Он зыбуч, он глубок.
+ Стой на месте. Обрыв - философия дней. - Сверху ясен мотив. Сверху воду видней. - Величав океан, необъятней простор. + Кто обрыв не терял, тот стоит до сих пор.
+ А спустился к воде, в суетливость минут - + Океан, в суете превращается в пруд. - И корявое дно из узлов и оков, - И среди рыбаков не найти дураков.
---------------------------
Интересное впечатление от работы, этакие качели, одна строфа заходит, следующая нет, следующая впечатляет, последующая равнодушит. Но ощущение топтания на месте не оставляет, эмоционально-поэтическая попытка выбраться из зыбучих песков смысла. И общее впечатление у меня такое же: зыбучее, не скажу, что корявое, но не острое.
Когда несмотря на запреты, замки и засовы Сгущается зло и за окнами ухают совы, Туман подползает и льнет к тебе снова и снова, Бесплотный как бес,
Не верь голосам и ветрам, предсказаниям старым, Вставай и иди за огнями фантомных пожаров, Навстречу дремучей беде и тягучим кошмарам, В мистический лес.
Там белый вигвам, где ты станешь сильнее и лучше, И чёрный вигвам, где оставишь уставшую душу, И будут лишь сосны твои откровения слушать, Застыв на века.
Там брошенный дом затаился в глуши за дорогой, И крыльями сов обнимает внезапно тревога, Не верь тишине и чужих отражений не трогай, Река глубока.
В ней тонут слова и следы, погружаются в омут, Сознание гаснет, впадают мгновения в кому И в зеркале ты улыбнешься кому-то другому, Немой лицедей.
Во мглу полетишь, забывая знакомые лица, И будет годами твой сон обезличенный длиться, Где мир многомерен и белые совы – не птицы, А души людей.
Совы не то, чем кажутся.
+ Когда несмотря на запреты, замки и засовы + Сгущается зло и за окнами ухают совы, + Туман подползает и льнет к тебе снова и снова, + Бесплотный как бес,
+ Не верь голосам и ветрам, предсказаниям старым, + Вставай и иди за огнями фантомных пожаров, + Навстречу дремучей беде и тягучим кошмарам, - В мистический лес.
+ Там белый вигвам, где ты станешь сильнее и лучше, + И чёрный вигвам, где оставишь уставшую душу, - И будут лишь сосны твои откровения слушать, - Застыв на века.
- Там брошенный дом затаился в глуши за дорогой, + И крыльями сов обнимает внезапно тревога, + Не верь тишине и чужих отражений не трогай, + Река глубока.
+ В ней тонут слова и следы, погружаются в омут, + Сознание гаснет, впадают мгновения в кому - И в зеркале ты улыбнешься кому-то другому, ++ Немой лицедей.
- Во мглу полетишь, забывая знакомые лица, - И будет годами твой сон обезличенный длиться, + Где мир многомерен и белые совы – не птицы, ++ А души людей.
--------------------------- Очень хорошее впечатление от прочтения. Ритмика и идея, взявшись за руки, сделали своё дело. Опять же, особого развития не было, но вот эта совиная монолитность работы подкупает. Название работы тоже точное, ёжики курят в сторонке вместе с медвежатами и лошадками. Шорт…
Время не движется – мёртвая полоса. Холодно, сумрачно в проклятом междумирье: мутное небо, домишко, покрытый пылью, чайник разбитый – безумие без конца.
Сколько ещё доверять некрылатым снам, жить по Алисиным сказкам и ждать спасенья? Ныне пора синептичьего вдохновенья. Время – меняться, выбрасывать старый хлам.
Зайцу – воспитывать шустрых лесных зайчат. Соне – кататься по травам в тени сосновой. Мне бы пурпурного фетра для шляпок новых, бархат, парчу и рассвета в сто тысяч ватт.
Шить для всего королевства, творить миры шляпных фасонов, чудеся до беспредела так, чтоб душа мотыльком до небес летела. Значит, пора выходить из чужой игры.
Милый Чешир, принеси расписной сервиз – радужный, новый – хранится на всякий случай. Пусть каждый день будет солнечным, ярким, лучшим. Жить настоящим, не ждать никаких Алис.
Чистая скатерть, шарлотка, душистый чай. Мы посидим напоследок, потом – в дорогу. Кажется, нужно для счастья совсем немного. …Ну и конечно же бархат, атлас, парча.
---------------------------
4. Не Алисина сказка
+ Время не движется – мёртвая полоса. - Холодно, сумрачно в проклятом междумирье: - мутное небо, домишко, покрытый пылью, + чайник разбитый – безумие без конца.
+ Сколько ещё доверять некрылатым снам, - жить по Алисиным сказкам и ждать спасенья? + Ныне пора синептичьего вдохновенья. + Время – меняться, выбрасывать старый хлам.
- Зайцу – воспитывать шустрых лесных зайчат. + Соне – кататься по травам в тени сосновой. - Мне бы пурпурного фетра для шляпок новых, - бархат, парчу и рассвета в сто тысяч ватт.
+ Шить для всего королевства, творить миры - шляпных фасонов, чудеся до беспредела - так, чтоб душа мотыльком до небес летела. - Значит, пора выходить из чужой игры.
- Милый Чешир, принеси расписной сервиз – - радужный, новый – хранится на всякий случай. - Пусть каждый день будет солнечным, ярким, лучшим. + Жить настоящим, не ждать никаких Алис.
+Чистая скатерть, шарлотка, душистый чай. + Мы посидим напоследок, потом – в дорогу. + Кажется, нужно для счастья совсем немного. - …Ну и конечно же бархат, атлас, парча.
---------------------------
Лёгкое, крафтовое такое стихо, домашнее. Но история не зацепила. На фактуре Алисы и её знакомцев написана не одна сотня работ, были лучше, были хуже. Эмоционального отклика не случилось. Но и ругать не буду.
Декабрями мороз - не шалость, В межокОнном скупом мирке Солнцеветру являет жадность Тот, что инеем омертвел.
Он, по осени был захвачен, Унесён, вмëрз стеклом в стекло. Оживает, а как иначе? Между рамами припекло.
Боль корёжит, ему несладко, От усов до прозрачных крыл Бродит жар, бьют чечётку лапки, Дрожь - по тельцу - глаза открыл.
Он, примëрзший к зиме когда-то, Встрепенулся взорвав хитин, Стал подобен тому солдату, Что скалой в поле встал один.
Энтропия лишилась слова Мой солдатик, чудной мотыль, Лишь на миг возрождённый сломан, Он до жизни охочий, в пыль,
Светлым инеем в межоконье Был расплëскан, исчах, издох. Он растрогал меня я вспомнил Насекомого жадный вздох
Голышом, на столе под рампой, Пусть колодец небес глубок, Я и он, он и я - на равных Воздух пьëм до нытья зубов.
До конца, до последней жатвы Презирая её косу. Не смертельная штука - жадность, Жди, надейся и в этом суть.
- Декабрями мороз - не шалость, + В межокОнном скупом мирке - Солнцеветру являет жадность + Тот, что инеем омертвел.
+Он, по осени был захвачен, - Унесён, вмëрз стеклом в стекло. - Оживает, а как иначе? + Между рамами припекло.
+ Боль корёжит, ему несладко, - От усов до прозрачных крыл - Бродит жар, бьют чечётку лапки, - Дрожь - по тельцу - глаза открыл.
- Он, примëрзший к зиме когда-то, + Встрепенулся взорвав хитин, + Стал подобен тому солдату, - Что скалой в поле встал один.
- Энтропия лишилась слова - Мой солдатик, чудной мотыль, + Лишь на миг возрождённый сломан, - Он до жизни охочий, в пыль,
+ Светлым инеем в межоконье - Был расплëскан, исчах, издох. - Он растрогал меня я вспомнил - Насекомого жадный вздох
- Голышом, на столе под рампой, + Пусть колодец небес глубок, + Я и он, он и я - на равных + Воздух пьëм до нытья зубов.
- До конца, до последней жатвы - Презирая её косу. + Не смертельная штука - жадность, - Жди, надейся и в этом суть.
---------------------------
Многослойная работа, не простая, образная, местами даже излишне образная. Холодное оставляет впечатление, но не равнодушное. Энтропия немного выбивается из этого лексического ряда, местами сумбурно, местами тавтологично («вмёрз»), но это мои восприятия. И да, для реализации такого художественного замысла, стихотворение длинновато, сократить бы на треть как минимум. В общем, на любителя.
ноябрь немного старше, чем тогда, и стали наши мега-города немного громче.
а снег всё так же целится в окно, мы нервно смотрим старое кино о нежной ночи.
молчит зловеще тёмный коридор, слетают тени с выгоревших штор, пропасть готовы.
минуты с треском рвутся на клочки, ты ищешь в сумке стёртые ключи и хмуришь брови.
на спинке стула галстук как удав. предчувствие, что близится беда. - ты хочешь чаю?
а снег летит на тёплое стекло... прости, что время память истолкло, и ты прощаешь.
6. ноябрьский снег
+ ноябрь немного старше, чем тогда, - и стали наши мега-города + немного громче.
+ а снег всё так же целится в окно, + мы нервно смотрим старое кино - о нежной ночи.
+ молчит зловеще тёмный коридор, ++ слетают тени с выгоревших штор, - пропасть готовы.
+ минуты с треском рвутся на клочки, + ты ищешь в сумке стёртые ключи + и хмуришь брови.
?+ на спинке стула галстук как удав. - предчувствие, что близится беда. +) - ты хочешь чаю?
+ а снег летит на тёплое стекло... + прости, что время память истолкло, + и ты прощаешь.
---------------------------
Тот случай, когда из холодного снега получается тёплое стихотворение. И с точки зрения лексики, и с точки зрения смысла, и с точки зрения ощущения. Немного смутило сравнение удава с галстуком, но это мои мелочные заклюки)) Очень хорошо!
«…если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя» (Ницше)
Я не Кай, и осколок стекла моё сердце не ранил, И растаяли льды с наступлением летней жары, Но зачем-то вступаю опять в эти игры без правил, Чтобы «вечность» сложить из житейской простой мишуры.
Жаль, никак не стыкуются странного пазла частицы. Значит, вечности мне не достичь в этой жизни, увы… …А ночами июльскими лёд антарктический снится И мерещится уханье белой полярной совы.
Но сова – не кукушка. Сто лет не отмерит авансом. Вот и вечность уже с любопытством глядит на меня… Я ловлю этот взгляд и, доверившись призрачным шансам, Непослушное слово пытаюсь сложить из огня.
«…если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя» (Ницше)
+ Я не Кай, и осколок стекла моё сердце не ранил, - И растаяли льды с наступлением летней жары, - Но зачем-то вступаю опять в эти игры без правил, - Чтобы «вечность» сложить из житейской простой мишуры.
- Жаль, никак не стыкуются странного пазла частицы. - Значит, вечности мне не достичь в этой жизни, увы… + …А ночами июльскими лёд антарктический снится - И мерещится уханье белой полярной совы.
+ Но сова – не кукушка. Сто лет не отмерит авансом. - Вот и вечность уже с любопытством глядит на меня… - Я ловлю этот взгляд и, доверившись призрачным шансам, + Непослушное слово пытаюсь сложить из огня.
---------------------------
Увы, эта работа не обладает эпитетом "сильная". И тема избита, и лексика не спрессованная, и образный ряд простой. Финал нормальный, но этого мало. И эпиграф-цитата оформлен не по правилам.
Дождей и солнца обречённое пари. Пожухлых листьев безвозвратные потери. Ты говори со мною, осень, говори, чтоб я твоим объятьям ветреным поверил.
Тебе поверю, поведусь, само собой, (душа слаба - благоволит неверным музам), Мы потеряемся меж летом и зимой, совсем как искры между минусом и плюсом.
Раздумий трезвых и благих прервётся нить. Я позабуду, что прогноз твой переменчив. Потом, опомнившись, смогу тебя сравнить с почти забытой, самой ветреной из женщин.
А память будет непременно только за, (спроси тихонечко, ещё не то расскажет). Из тучи выкатилась метеослеза. Ты тоже вспомнила её? Ну как же, как же!..
Боль эта часто просыпается в груди, она не лечится ни водкой, ни зароком. Прошу я, осень, белым инеем пройди по той love story, словно ластиком по строкам.
+ Дождей и солнца обречённое пари. + Пожухлых листьев безвозвратные потери. + Ты говори со мною, осень, говори, - чтоб я твоим объятьям ветреным поверил.
+ Тебе поверю, поведусь, само собой, - (душа слаба - благоволит неверным музам), + Мы потеряемся меж летом и зимой, + совсем как искры между минусом и плюсом.
+ Раздумий трезвых и благих прервётся нить. + Я позабуду, что прогноз твой переменчив. - Потом, опомнившись, смогу тебя сравнить +- с почти забытой, самой ветреной из женщин.
+А память будет непременно только за, - (спроси тихонечко, ещё не то расскажет). +? Из тучи выкатилась метеослеза. - Ты тоже вспомнила её? Ну как же, как же!..
- Боль эта часто просыпается в груди, + она не лечится ни водкой, ни зароком. + Прошу я, осень, белым инеем пройди ++по той love story, словно ластиком по строкам.
---------------------------
А вот здесь, наоборот (в сравнении с предыдущей работой), лексически хорошо; привычное (как синоним слова «банальное») сочетание психологической лирики и пейзажной не раздражает, мне такие сращения нравятся. Но при повторном прочтении возникает ощущение какой-то недосказанности, что ли...
Этот город-фантом был в легендах воспет – Беспощаден к своим, ненавистен чужим. После множества крупных и мелких побед В нём с годами почти не осталось мужчин. Горожане извечно боролись со злом, Поле боя – привычное место их встреч. Большинство в опалённых полях полегло, Меньшинство убежало, дабы не полечь. Бесполезный указ "Нарожать сыновей!" Породил кривотолки среди горожан. Ни всевластный диктатор, ни телеорфей Не смогли пояснить, от кого нарожать? Кто остался в живых? Старики, алкаши, Доходяги, калеки, юнцы... Кто ещё? Нет, нельзя возвратить полноценных мужчин. Стало ясно, что город уже обречён. Но воинственный город не мог проиграть Судьбоносную битву за пяди земли. Вожаки сколотили последнюю рать, И калеки с юнцами на бойню пошли...
Над косыми крестами тоскуют ветра. Стонут камни, покрытые пылью времён. Городской организм тяжело умирал, И не ясно теперь, возродится ли он.
- Этот город-фантом был в легендах воспет – + Беспощаден к своим, ненавистен чужим. + После множества крупных и мелких побед + В нём с годами почти не осталось мужчин. - Горожане извечно боролись со злом, - Поле боя – привычное место их встреч. - Большинство в опалённых полях полегло, - Меньшинство убежало, дабы не полечь. + Бесполезный указ "Нарожать сыновей!" - Породил кривотолки среди горожан. - Ни всевластный диктатор, ни телеорфей + Не смогли пояснить, от кого нарожать? - Кто остался в живых? Старики, алкаши, + Доходяги, калеки, юнцы... Кто ещё? - Нет, нельзя возвратить полноценных мужчин. ? Стало ясно, что город уже обречён. - Но воинственный город не мог проиграть - Судьбоносную битву за пяди земли. -+ Вожаки сколотили последнюю рать, +И калеки с юнцами на бойню пошли...
+ Над косыми крестами тоскуют ветра. - Стонут камни, покрытые пылью времён. - Городской организм тяжело умирал, +- И не ясно теперь, возродится ли он.
--------------------------- Вот здесь точно сокращение не помешало бы, например, вторая строфа совсем неинформативная. Общее впечатление: много слов, но мало идей. Задумка интересная, развитие медленное, финал не стреляет. При повторном прочтении впечатление немного усиливается. Субъективное мнение.
Однообразный вид местечка: скотина, грядки и дрова. Бугор, овраг, болото, речка, леса, поля, кусты, трава. Рыбак, закинув в воду леску, ждёт, что карасик заклюёт. Грибник идёт по перелеску – грибы в корзиночку суёт. Охотник, только снег растает, стреляет уточек с утра. Иосиф библию читает, не веря в Бога и Петра. Сам – плотник, мэтр немногословья, как древний предок иудей. Он безусловною любовью не смог, увы, любить людей. Что сильный духом Монте-Кристо и дерзновенный изнутри, возненавидел тракториста, равняющего пустыри. А тракторист, дела забросив, к Марии свататься летит, Узнав про этот факт Иосиф, спешит прервать его визит. Бежит к соседу с монтировкой отбить Марию у него, чтоб жить с красавицею робкой, влюбившись в это божество. Она, отвергнув тракториста и став Иосифу женой, родит дитя с душою чистой, который будет биться с тьмой. У тракториста – жизнь, как льдина, расшибленная пополам. С настольной лампой Аладдина – сидит один, убитый в хлам. Стакан, бутылка – дух изломан; дела его совсем плохи́. Пойдёт к сопернику с ножом он, как крикнут третьи петухи…
+ Однообразный вид местечка: скотина, грядки и дрова. - Бугор, овраг, болото, речка, леса, поля, кусты, трава. - Рыбак, закинув в воду леску, ждёт, что карасик заклюёт. - Грибник идёт по перелеску – грибы в корзиночку суёт. - Охотник, только снег растает, стреляет уточек с утра. + - Иосиф библию читает, не веря в Бога и Петра. - Сам – плотник, мэтр немногословья, как древний предок иудей. + Он безусловною любовью не смог, увы, любить людей. - Что сильный духом Монте-Кристо и дерзновенный изнутри, - возненавидел тракториста, равняющего пустыри. + А тракторист, дела забросив, к Марии свататься летит, + Узнав про этот факт Иосиф, спешит прервать его визит. + Бежит к соседу с монтировкой отбить Марию у него, - чтоб жить с красавицею робкой, влюбившись в это божество. - Она, отвергнув тракториста и став Иосифу женой, + родит дитя с душою чистой, который будет биться с тьмой. - У тракториста – жизнь, как льдина, расшибленная пополам. - С настольной лампой Аладдина – сидит один, убитый в хлам. + Стакан, бутылка – дух изломан; дела его совсем плохи́. + Пойдёт к сопернику с ножом он, как крикнут третьи петухи…
--------------------------- Забавно здесь. Экспериментально. Но. Не моё такая эквилибристика: уменьшительно-ласкательная подгонка и под ритм, и под смысл. Аллюзии как бы считываются и мне нравятся аллюзии, но паззлы-образы должны складываться в картинку. У меня не сложилось, сорри. Возможно, своих поклонников работа найдёт, но для меня излишне эклетично. П.с. Библия, всё же, должна писаться с прописной, не со строчной, какими бы атеистами мы не были. Мейби...
«Любовь - своего рода вечность. Она стирает память о начале и страх перед концом.» Анна Де Сталь Качается фонарь, разбрызгивая тени, Стекает тусклый свет на блёклую траву. Здесь, осенью, легко себя представить с теми, Кто больше не придет, и грезить наяву. Клубится млечный путь у месяца под килем, Прах умерших миров дождями с неба смыт. Нарушит тишину размах совиных крыльев: Ножом разрежет тьму внезапный росчерк тьмы. По чёрному чертой проводит луч границу, Отбрасывая ночь старательной метлой, И чаша фонаря на время накренится... В моём чудном мирке несбыточно, светло. Несбыточно светло и грустно неизбывно, Но эта благодать пребудет до поры, Когда за контур крыш заденет месяц бивнем И свалится за дом, в высокую полынь. Топорщатся кусты. От множества иголок Крыжовник в темноте - как всполошённый ёж Мне хочется в ночи услышать тихий голос, Чтоб ты меня позвал. Но ты не позовёшь...
Что было на века, теперь навеки сплыло, В истории подчас трагический финал. Придумывая жизнь, свою сменить не в силах... Качается фонарь. Качается фонарь...
«Любовь - своего рода вечность. Она стирает память о начале и страх перед концом.» Анна Де Сталь
+ Качается фонарь, разбрызгивая тени, + Стекает тусклый свет на блёклую траву. - Здесь, осенью, легко себя представить с теми, - Кто больше не придет, и грезить наяву. + Клубится млечный путь у месяца под килем, + Прах умерших миров дождями с неба смыт. + Нарушит тишину размах совиных крыльев: ? Ножом разрежет тьму внезапный росчерк тьмы. - По чёрному чертой проводит луч границу, + Отбрасывая ночь старательной метлой, + И чаша фонаря на время накренится... + В моём чудном мирке несбыточно, светло. + Несбыточно светло и грустно неизбывно, + Но эта благодать пребудет до поры, +++ Когда за контур крыш заденет месяц бивнем + И свалится за дом, в высокую полынь. + Топорщатся кусты. От множества иголок + Крыжовник в темноте - как всполошённый ёж - Мне хочется в ночи услышать тихий голос, + Чтоб ты меня позвал. + Но ты не позовёшь...
- Что было на века, теперь навеки сплыло, - В истории подчас трагический финал. + Придумывая жизнь, свою сменить не в силах... + Качается фонарь. + Качается фонарь...
---------------------------
Ого. Местами сильно, местами мощно, местами менее сильно и менее мощно. Автор, однозначно, лексически подкован, жонглирует словесами красиво, технически безупречен. Что по смыслу. По смыслу – хорошо. Немного затянут этот взгляд в окно, эта вечерне-ночная дескрипция, но финал эмоционально пробивает. Тянутся пальчики к клавишам, хотят напечатать что-то вроде банального критического «длинновато», но бью по пальчикам. По своим. П.с. Бивень месяца – шикарный образ!
Цифровой итог: 24 строчек-стихов, 19 плюсов, КПИ: 79% +3% при повторном прочтении (всё же, когда читаешь повторно, эмоции уже не те), 82%
====================================
"Свет мой, зеркальце! скажи..." А. Пушкин
Тому, кто вырос в логове войны, забыв тепло родительского крова, не страшны явь, пророчества и сны, дыханье ырки, хохот домового.
Однажды, собирая царь-траву на склонах гор, их каменных подножий, я зеркало увидела во рву, обёрнутое бережно рогожей. Для девушки, в которой сотни бед, которая с утратами знакома, в серебряном стекле пугливый свет казался колокольчиковым звоном. Он был таким же мягким, как заря, как винный мёд, искрящийся в потире. Он был живым, лучился, говоря, что нет меня прекрасней в этом мире. Росло и разлеталось волшебство, как яблоневый цвет в гальштатском мае. Я верила ему, и оттого хотелось жить… впервые, понимаешь?
Потом была вражда больших держав. Был плен мой. И за щедрую награду прыщавый деспот – княжич Лютослав продал меня двоюродному брату. И не было бы горестям конца, но я, почуяв дымный запах ада, собой прельстила старого вдовца и сделалась владычицей Больграда.
…Зеркальный свет давно острей рожна – старею я, у глаз таятся змеи. А падчерица – юная княжна становится с годами всё милее. Черно вокруг, покуда эта дщерь не то, чтобы чиста, но белоснежна. Я чую смерть, скребущуюся в дверь, а значит, чья-то гибель неизбежна.
Поверь, страшнее стрыги на столбе, прибитой, но пугающей до боли, лишь тот, кто, не познав природу бед, в другом разбудит зверя поневоле. Но если Ты, тревожась и скорбя, придёшь и спросишь, Господи, однажды, зачем я зло посеяла в себя? Отвечу: «Стало горько мне и страшно!»
"Свет мой, зеркальце! скажи..." А. Пушкин
+ Тому, кто вырос в логове войны, забыв тепло родительского крова, - не страшны явь, пророчества и сны, дыханье ырки, хохот домового.
+Однажды, собирая царь-траву на склонах гор, их каменных подножий, + я зеркало увидела во рву, обёрнутое бережно рогожей. - Для девушки, в которой сотни бед, которая с утратами знакома, - в серебряном стекле пугливый свет казался колокольчиковым звоном. ++ Он был таким же мягким, как заря, как винный мёд, искрящийся в потире. - Он был живым, лучился, говоря, что нет меня прекрасней в этом мире. -? Росло и разлеталось волшебство, как яблоневый цвет в гальштатском мае. - Я верила ему, и оттого хотелось жить… впервые, понимаешь?
+ Потом была вражда больших держав. Был плен мой. И за щедрую награду - прыщавый деспот – княжич Лютослав продал меня двоюродному брату. - И не было бы горестям конца, но я, почуяв дымный запах ада, - собой прельстила старого вдовца и сделалась владычицей Больграда.
+ …Зеркальный свет давно острей рожна – старею я, у глаз таятся змеи. - А падчерица – юная княжна становится с годами всё милее. + Черно вокруг, покуда эта дщерь не то, чтобы чиста, но белоснежна. - Я чую смерть, скребущуюся в дверь, а значит, чья-то гибель неизбежна.
- Поверь, страшнее стрыги на столбе, прибитой, но пугающей до боли, + лишь тот, кто, не познав природу бед, в другом разбудит зверя поневоле. + Но если Ты, тревожась и скорбя, придёшь и спросишь, Господи, однажды, - зачем я зло посеяла в себя? Отвечу: «Стало горько мне и страшно!»
---------------------------
Очередное стихотворение, мнение на которое вот просто так, левым пальчиком высокомерно с позиции жюри, отстраняясь, не напишешь. Очень сложно разбирать такие работы, которые, с одной стороны, действительно, работа, с другой стороны, не понимаешь, зачем в оном, и так перегруженном словесно и метрически, вставлять анахронизмы: стрыги, дщерь, ырки… Но автору – авторово. Произведение цепляет, останавливает, тормозит. Но раскусить эмоционально этот поэтический кубик рубика мне не удалось.
Ты меня не провожай до реки Смородины, там недобрые места, нечисть да беда. Без могилы у ручья кости воеводины, и чернеет забытьём мёртвая вода.
Белены лиловый глаз дико вслед таращится, да в полон меня не даст одолень-трава. Не поёт, не вьёт гнезда в поле птица-пташица, и сгущаясь валит с ног неба чернева.
На Калиновом мосту мне со змеем ратиться, и не время проклинать лютую судьбу. Коли жизнь у нас пошла – сущая нескладица, изо всех последних сил змея пришибу.
А придёт солнцеворот, дудочку бузинную поцелуй и наиграй песню обо мне. Как прощаюсь поутру я словами сильными, как бессмертие сыщу, а погибель нет.
+Ты меня не провожай до реки Смородины, +там недобрые места, нечисть да беда. - Без могилы у ручья кости воеводины, + и чернеет забытьём мёртвая вода.
- Белены лиловый глаз дико вслед таращится, + да в полон меня не даст одолень-трава. - Не поёт, не вьёт гнезда в поле птица-пташица, - и сгущаясь валит с ног неба чернева.
-+ На Калиновом мосту мне со змеем ратиться, - и не время проклинать лютую судьбу. - Коли жизнь у нас пошла – сущая нескладица, - изо всех последних сил змея пришибу.
+ А придёт солнцеворот, дудочку бузинную - поцелуй и наиграй песню обо мне. - Как прощаюсь поутру я словами сильными, + как бессмертие сыщу, а погибель нет.
---------------------------
У меня с Калиновым мостом свои счёты: на одном КВИЗе так и не получилось доказать авторам вопроса, что Чудо-Юдо тоже надо засчитывать (там правильный ответ был Змей Горыныч). По делу. Снял с полки Владимира Проппа, «Морфологию волшебной сказки», полистал. Вот только уж за это спасибо автору, что пыль стряхнул с книжки. Впечатление неплохое, стилистика выдержана, контекст нетривиален. Но всю работу я бы сжал до двух первых и двух последних строчек: Ты меня не провожай до реки Смородины, там недобрые места, нечисть да беда. Как прощаюсь поутру я словами сильными, как бессмертие сыщу, а погибель нет. Это я шучу. Но серёдка, так, без особых сюжетов. Реферативна. Отмечу, что написано стилистически хорошо, не безупречно, но хорошо.
Благословенна Франция в веках. Но, глядя на Людовика порою, Я чувствую не трепет и не страх, А боль и гнев, которые не скрою.
Я грешен, но не каюсь, мой Господь. Ты знаешь, как болит в грудине слева, Как трудно обуздать мирскую плоть, Когда в покои входит королева.
Мой грех не в том, чего не рассказать. Ему я вновь предамся, неужели? Я мог бы земли за него отдать, Что кровью оросил при Ла-Рошели.
Австрийская принцесса вознеслась До прелестей божественного света. Но очевидна дьявольская страсть К местам за туго стянутым корсетом.
Ведь Англия касалась их рукой. И чем ещё? Меня помилуй, Боже. Я видел всё. Уж лучше был слепой. Я был силён, но так сейчас ничтожен.
Я Францию всегда спасаю сам. Себя бы уберечь от беззаконий... Преосвещенство - это только сан. А там - её глаза, шальной огонь в них.
Под утро не покинуть мне Версаль. И ждать, как с неба посланную манну, Как заново обрященный Грааль, Возможности опять увидеть Анну.
+ Благословенна Франция в веках. - Но, глядя на Людовика порою, + Я чувствую не трепет и не страх, - А боль и гнев, которые не скрою.
- Я грешен, но не каюсь, мой Господь. - Ты знаешь, как болит в грудине слева, + Как трудно обуздать мирскую плоть, -+ Когда в покои входит королева.
- Мой грех не в том, чего не рассказать. - Ему я вновь предамся, неужели? - Я мог бы земли за него отдать, - Что кровью оросил при Ла-Рошели.
+ Австрийская принцесса вознеслась + До прелестей божественного света. + Но очевидна дьявольская страсть - К местам за туго стянутым корсетом.
- Ведь Англия касалась их рукой. - И чем ещё? Меня помилуй, Боже. - Я видел всё. Уж лучше был слепой. - Я был силён, но так сейчас ничтожен.
? Я Францию всегда спасаю сам. - Себя бы уберечь от беззаконий... + Преосвещенство - это только сан. - А там - её глаза, шальной огонь в них.
- Под утро не покинуть мне Версаль. - И ждать, как с неба посланную манну, + Как заново обрященный Грааль, + Возможности опять увидеть Анну.
---------------------------
Подобного рода работы уместны для исторической лирики. Не, и грех считывается, и желание увидеть (обладать) Анну (Анной). Но не цепляет эта псевдоистория, возможно, потому, что желающих переписать оную сейчас пруд пруди. Désolé, il y a plus de femmes que de poésie ici.
Вдоль неба зарево закатного огня не поторопится до тьмы перелинять — дотла сгорая, отразится в жухлых кронах. Графитно-алое граффити похоронно раскрасит сцену уползающего дня.
Не уговаривай осеннюю меня забыть запутанные летние пути: подругу ветра не удержишь взаперти — не помешаешь дотлевать и рассыпаться, с ленивым ливнем утекать, скользя меж пальцев из света — в тень, из блажи — в боль, из бури — в штиль.
Простила я. А ты попробуй отпустить. Прими касание последнего тепла.
Глубины неба канут в лужи-зеркала, не удержавшись на краю свинцовой бездны. До безысходности пусты и бесполезны слова-узлы, слова-мосты, слова-соблазн, когда река мелеет, на́двое делясь.
Миндаль и вишня, белый ром, кусочек льда… хмельной глоток позволит выдержать удар, поможет справиться с ненужностью победы. А после — ночь, скамейка в парке, сигареты.
И если честно… за одно «не навсегда» всё отдала бы — только нечего отдать.
- Вдоль неба зарево закатного огня + не поторопится до тьмы перелинять — + дотла сгорая, отразится в жухлых кронах. ?- Графитно-алое граффити похоронно + раскрасит сцену уползающего дня.
++ Не уговаривай осеннюю меня - забыть запутанные летние пути: + подругу ветра не удержишь взаперти — - не помешаешь дотлевать и рассыпаться, ++ с ленивым ливнем утекать, + скользя меж пальцев - из света — в тень, + из блажи — в боль, - из бури — в штиль.
- Простила я. + А ты попробуй отпустить. + Прими касание последнего тепла.
+ Глубины неба канут в лужи-зеркала, - не удержавшись на краю свинцовой бездны. - До безысходности пусты и бесполезны + слова-узлы, + слова-мосты, + слова-соблазн, + когда река мелеет, на́двое делясь.
+ Миндаль и вишня, белый ром, кусочек льда… + хмельной глоток позволит выдержать удар, + поможет справиться с ненужностью победы. - А после — - ночь, + скамейка в парке, + сигареты.
+ И если честно… за одно «не навсегда» + всё отдала бы — + только + нечего + отдать.
---------------------------
Вот здесь интересно очень. Вряд ли эта работа займёт первое место (тусовка поэтическая эксперименты не любит:), но здесь любопытно: и конструкция, и посыл, и лексика. Но. Автор сразу настраивает читателя на интеллектуальность: название работы не классический банальный латинизм, эпиграф тоже заставляет думать. Далее много интересного, напрягаешь мозги («не уговаривай осеннюю меня забыть запутанные летние пути:», «До безысходности пусты и бесполезны слова-узлы, слова-мосты, слова-соблазн,», «хмельной глоток позволит выдержать удар,» и т.д._ Оправдан ли данный текст заявленному эпиграфу и крутому названию? Для меня ответ очевиден: да.
А буре быть! И парус рвать. И кораблям тонуть. Горят и плавятся слова — Спаси же, кто-нибудь! А Кто-нибудь устал спасать и вышел покурить, забив крепчайший самосад газетных попурри. Он столько раз уже спасал и отпускал грехи, врубал маяк, давал сигнал — Плывите, дураки! Смывал кровавые следы на белых облаках потоками святой воды и матом крыл в сердцах, курил и думал — Да, к чертям послать бы их давно! И пусть потоп… и аз воздам… и плевелы с зерном… Но жалко несмышлёных чад... да рыб, зверей и птиц. Он бросил самокрутку в ад. И вновь решил — спасти.
+ А буре быть! И парус рвать. И кораблям тонуть. - Горят и плавятся слова — Спаси же, кто-нибудь! + А Кто-нибудь устал спасать и вышел покурить, - забив крепчайший самосад газетных попурри. + Он столько раз уже спасал и отпускал грехи, - врубал маяк, давал сигнал — Плывите, дураки! + Смывал кровавые следы на белых облаках - потоками святой воды и матом крыл в сердцах, - курил и думал — Да, к чертям послать бы их давно! - И пусть потоп… и аз воздам… и плевелы с зерном… - Но жалко несмышлёных чад... да рыб, зверей и птиц. + Он бросил самокрутку в ад. И вновь решил — спасти.
--------------------------- Забавная идея. Очередная поэтическая эсхатология: борьба зла и добра. Есть пару интересных моментов: «кровавые следы на белых облаках» - к примеру. Но в целом меня эмоционально не зацепило, увы. Хотя, при повторном прочтении понравилось больше.
6. ноябрьский снег - 1-е место 3. Совы в тумане - 2-е место 11. Качается фонарь... - 2-е место 15. autunno spietato - 2-е место 8. Разговор с осенью - 3-е место
От автора 3 Спасибо, Олег! И за обоснование оценки, и за то, что увидел идею произведения. И за "совиную монолитность работы") И идея с плюсами-минусами показалась интересной.
Спасибо, Олег! И за обоснование оценки, и за то, что увидел идею произведения.
И за "совиную монолитность работы")
И идея с плюсами-минусами показалась интересной.