Путеводное пёрышко, вдаль уводи
По степи бездорожной навстречу закату.
Облака полыхают, и там впереди
Есть неведомый город – кичливый, богатый,

Где диковинок разных, по слухам, не счесть,
Только люди изнежились в тихом покое.
А у нас – шалый ветер и кровная месть –
Их на каждого воина хватит с лихвою.

Чаша неба - тончайший китайский фарфор,
Под копыта коней пали дикие травы,
Любопытные суслики смотрят из нор,
Не пытаясь понять человечьи забавы.

Ночь приходит, как дева в лиловых шелках,
Укрывая простор темнотой и туманом.
Спит малыш Темучин, и в мальчишеских снах
Он уже представляет себя Чингисханом.

Сны истают к рассвету, а в яви – беда…
Надо справиться – выжить, поспорив с богами,
Повзрослеть и заставить затем города
Обречённо стонать под его сапогами.