У нас, белоснежка, семья из семи грехов,
Твоих и моих. А нас перманентно двое.

/simon "в глубине"/

Если бы псарь не оставил её умирать,
Бог его случай, а кто бы помог диссертанту
стать кандидатом? Док мысленно брал из серванта
ценный диплом, словно редкий родной минерал,
заново пряча. Не зря удивлялся Простак,
рысьи сапфиры в глазах белокожей брюнетки -
синие звёзды под красной ажурной береткой,
он никогда не влюблялся в брюнеток, а стал...
Как реагировал стойко нелепый Чихун
на ароматные перцы, на листья лаврушки,
как наклоняясь, шептал Белоснежке на ушко
сказки о рыбках, заполнивших пульпой уху.
Мучился долгой бессонницей бедный Зевун,
сонно мечтая о близких шнурочках корсета,
что недоступны, как край серебристого света
полной луны, как скользящий по воздуху звук.
Даже Тихоня привёз из Ботсваны дары -
мраморный литопс и шкуры игреневых личи,
в тайне надеясь, что рот Белоснежки клубнично-
сладко коснётся небритой его бороды.
Нет, не коснулся, косился ревниво Ворчун,
девочка так равнодушна к подаркам и взглядам.
К братьям светла и добра, равнозначно всем рада,
а благодарна чуть больше, пожалуй, врачу...
Может узнает однажды смешной Весельчак -
силу огня в антрацитах, желанную тягу...
Остроязыко съедает с ладоней бумаги
мякоть стихов - необузданный дикий очаг.
Дом импульсирует нежностью, дышит туман
влагой горячей в его черепичную холку...
В дебрях рассвета - берёт Белоснежка двустволку
и черноту превращает в текущий томат.
Пояс и гребень - тематика Дока, а ей -
гнёзда вороньи - мишени, интенция яда.
Недра грехов, как пирог из отравленных яблок,
слёзы убитой колдуньи похожи на клей,
и бесконечно тесны башмаки из железа,
сколько небесной воды утекло с той поры.
-Где же волшебные жёлуди дьявол зарыл?
Если найдём, Весельчак, то бросаемся в бездну.