Ночь, озарившись, выбилась из сил... Краснела в сферах выпуклой росы под светлым наслаждающимся некто, распелись оглушительно дрозды. Хотелось встать, но не было нужды, и замер на часах короткий вектор. Окружность золотая ввысь плыла, мелькали в спектре влажного тепла комарики, напившиеся спирта. Туман во лбу прощался с кастури, и всё, что накануне натворил так далеко от ангельского флирта.
Почувствовав дневной реальный флёр, ты продолжал ночной бездумный спор, услышав "шарк" метлы или лопаты... И сколько ни пытался вновь заснуть, но дворник расчищал фантазий суть и пел развязно харей конопатой. Так начинался каждый божий день, и ты орал на форточку: "Тюлень!!!!!, когда же ты заткнёшься, мама мия." А тот ещё посвистывал, как рак, в который раз поняв, что он - дурак, ты дёргал жалюзи, как веки Вия.
В сущности - злодеев пожалеть, а Хоме - наверно, так и надо... Вот скажи, какой же ты жилец, не даривший смирну или ладан? Не даривший золота - молчать? Если вы боитесь жить на свете, то и Вий поможет сгоряча, ни при чём - его ресницы эти. Нечего студентам ночевать в сумрачных людских апартаментах, и девичью сладость начинять, сказками оплачивая ренту. "- Дай, Микитка, ножку положу!" /Беленькую, гладенькую ножку/ Тут понятно глупому ежу - ведьмочка соскучилась немножко! /По шальному в деле куражу, по тупым желателям халявы/ Что ещё о Гоголе скажу? Святы его повести, кудрявы, жестом - колоссальны, взведены, как курок, готовый щёлкнуть смертью... Если люльку курите и вы, если веселитесь до рассвета, троньте оселедец и до слёз плачьте, исповедуйтесь, жалейте - будет всё страшнее и всерьёз на необоротной киноленте) L.
а к вечеру явились силы вновь пронзила, как корейская морковь уставший организм щепотка перца слетаются над пропастью во ржи поющие тюлени и моржи маляву Александру пишет Герцен сошлись опять .. тойота и ока презревшие и оккам и оккам в дуэльном рандеву опасной бритвой но дворнику те изыски в облом он медленною шаркая метлой который раз квартал сбивает с ритма))
На Герцена - брусчатые домишки, толпятся возле прудика мальчишки, облез туберкулёзный диспансер и грелся днём пятнисто-жёлтым боком, как блудный пёс, что в жизни одинокой от взглядов равнодушных облысел. Штрихуют птицы след от самолёта, краснеет за воротами тойота Валеры Ушакова - главврача, блаженный пациент изрезал дверцу. Не зря Валере снились ночью перцы, он задыхался, дёргался, кричал, он ехал в суд, расписывался в иске и всякие детальные изыски обдумывал в болезненном бреду... Но... каждый раз в одно и тоже время метлою шаркал дворник из Кореи, и ржал, как конь, и на ладони дул. Вставал главрач Валерий Николаич, как будто бы он сам - больной и калеч, ел два яйца варёных, кофе пил. А на дворе разгар и жар апреля, а в бардачке - билеты (два) в Корею, цела тойота. Мир - его любил. И возвращал к привычным старым ритмам. А где же его Рита? Где же Рита???))) L.
Ночь, озаряясь, выбилась из сил… Пришёл рассвет и сумрак погасил, Зажёг свои бесценные караты. Доступны стали дальние углы, И выступили из рассветной мглы Последствия попойки и разврата)
Как за хвосты не дергай кошек.
Он, Вий, еще не все сказал,
А так он, в сущности, хороший.
Он мирно спал, когда к нему
Вдруг заявились вурдалаки
И повели терзать Хому.
А на горе свистели раки.
А грека ехал под горой,
И рак хмельной в него вцепился.
"Когда же этот гад напился
Такою раннею порой?"
А Вий молил не трогать век,
Он сострадал неимоверно:
"Хома - он тоже человек.
Мы после дождика, в четверг, а?"
Но вурдалаков не проймешь,
Открыв глаза герою ада.
Они его, как перископ,
Наставили, куда им надо.
С Хомой расправились на раз,
Сварили раков в котелочке.
И Гоголь - уж на что был ас,
И тот почти дошел до точки.)))
Спасибо, Юрочка)))
В сущности - злодеев пожалеть,
а Хоме - наверно, так и надо...
Вот скажи, какой же ты жилец,
не даривший смирну или ладан?
Не даривший золота - молчать?
Если вы боитесь жить на свете,
то и Вий поможет сгоряча,
ни при чём - его ресницы эти.
Нечего студентам ночевать
в сумрачных людских апартаментах,
и девичью сладость начинять,
сказками оплачивая ренту.
"- Дай, Микитка, ножку положу!"
/Беленькую, гладенькую ножку/
Тут понятно глупому ежу -
ведьмочка соскучилась немножко!
/По шальному в деле куражу,
по тупым желателям халявы/
Что ещё о Гоголе скажу?
Святы его повести, кудрявы,
жестом - колоссальны, взведены,
как курок, готовый щёлкнуть смертью...
Если люльку курите и вы,
если веселитесь до рассвета,
троньте оселедец и до слёз
плачьте, исповедуйтесь, жалейте -
будет всё страшнее и всерьёз
на необоротной киноленте)
L.
пронзила, как корейская морковь
уставший организм щепотка перца
слетаются над пропастью во ржи
поющие тюлени и моржи
маляву Александру пишет Герцен
сошлись опять .. тойота и ока
презревшие и оккам и оккам
в дуэльном рандеву опасной бритвой
но дворнику те изыски в облом
он медленною шаркая метлой
который раз квартал сбивает с ритма))
толпятся возле прудика мальчишки,
облез туберкулёзный диспансер
и грелся днём пятнисто-жёлтым боком,
как блудный пёс, что в жизни одинокой
от взглядов равнодушных облысел.
Штрихуют птицы след от самолёта,
краснеет за воротами тойота
Валеры Ушакова - главврача,
блаженный пациент изрезал дверцу.
Не зря Валере снились ночью перцы,
он задыхался, дёргался, кричал,
он ехал в суд, расписывался в иске
и всякие детальные изыски
обдумывал в болезненном бреду...
Но... каждый раз в одно и тоже время
метлою шаркал дворник из Кореи,
и ржал, как конь, и на ладони дул.
Вставал главрач Валерий Николаич,
как будто бы он сам - больной и калеч,
ел два яйца варёных, кофе пил.
А на дворе разгар и жар апреля,
а в бардачке - билеты (два) в Корею,
цела тойота.
Мир - его любил.
И возвращал к привычным старым ритмам.
А где же его Рита? Где же Рита???)))
L.
В mail.ru тебе мой привет)
Пришёл рассвет и сумрак погасил,
Зажёг свои бесценные караты.
Доступны стали дальние углы,
И выступили из рассветной мглы
Последствия попойки и разврата)
Фильм-с прям!