Она бежала. Бег был в генах, в коде её души,
на самом дне, в подкорке.
Она бежала бесконечно долго,
всю жизнь почти.
Ужом свивалась в ветках краснотала,
чтоб дух перевести
от гонки.
Куда бежит - не знала, но казалось,
что к морю, юной дикой амазонкой.

Он был горяч, эгоцентричен, чёрств,
чужие чувства он не брал в расчёт.
Он видел, как она внизу течёт,
от света за косой осокой прячась.
Он обжигал ее тугой камчой -
Пугая уток и прибрежных крачек,
она металась от лучей палящих
как ящерка,
Как юркий паучок,
раскинув сети ручейков, кружила,
Он злился и терял от злобы силу,
Тогда она, воспользовавшись шансом,
плела из льдинок хрупкий белый панцирь,
в надежде отдохнуть под ним однажды.

Так, день за днём, боясь покрыться тиной,
неслась красавица-река на встречу с богом.
А в небе , полыхая гривой львиной,
измученный невыносимой жаждой,
тот самый бог ей освещал дорогу.