- Давай-давай-давай-давай! Круче выворачивай, еще круче! Газу, газу наддай! Да проходишь, говорю! Проходишь! Еще наддай! Вот так!
Хррумм!! – Задний бампер БМВ с хрустом вминается в бок шестерки.
- Стой! Подай вперед! Вперед подай, говорю, мешает что-то!
Из БМВ выходит водитель и с ненавистью и с удивлением смотрит на шестерку. К нему подходит сторож, помогавший ему парковаться, встает чуть сзади и молча чешет репу, поблескивая из-за его плеча масляными плутовскими глазками.
- И где здесь что проходит? – тихо, но с угрозой говорит водитель. – Где проходит, я спрашиваю? Ты куда смотришь, баран!
- Я вот здесь... – сторож пятится за машину и показывает руками, как и где он смотрел. – Тут все... Ик! – его неожиданно разбирает икота.
- У меня один бампер десять штук стоит! Ну смотри, если что с бампером...
- Щас исправим! Мигом! – сторож мелким бесом убегает в темноту и через минуту возвращается с кувалдой. – Если там что, то прям щас. Подай вперед!
Водитель тем временем уже сидит в машине и слегка подает вперед.
- Стоп! Хорош! – снова командует сторож и с кувалдой в руке идет к бамперу. – Щас мигом.
- Стой! – водитель буквально выпрыгивает из-за руля и подскакивает к сторожу. – Куда прешь с кувалдой? Это ж пластик!
- Пла-астик! – с некоторым презрением растягивая слово, повторяет сторож. – Пла-астик! Так что ж ты молчал-то? Я б с этого бока смотрел, раз пластик. Что ж я, не понимаю? Так он и не мнется, твой пластик. Ты чего кричишь-то? Ничего не помято, а он кричит.
Инцидент почти исчерпан, но тут, как на грех, подходит владелец шестерки.
- Не понял! – говорит он, разглядывая свой задетый бок. – Что значит, ничего не помято? Свалить хотел, брат, по-тихому?
- Это ты с ним разбирайся, - водитель БМВ поворачивается, но на месте сторожа стоит только его кувалда, нацеленная в темное небо узловатой деревянной ручкой. Сторож словно испарился.
- Не понял! – жестко продолжает владелец шестерки. – У тебя бабки кончились? На последние бумер купил? Платить нечем?
Не в силах снести такого оскорбления, водитель БМВ краснеет и начинает задыхаться от гнева.
- Да я!.. Да я! – он выхватывает из салона сумочку наподобие женской – только с петелькой для запястья – в таких принято среди его знакомых носить деньги и документы – и принимается ею трясти. – Да я всего тебя с потрохами куплю! Прямо тут! Только больно надо!
Теперь уже бледнеет владелец шестерки.
- Фуфло! – цедит он, выпячивая нижнюю губу. – Лоточник!
- Ребят, ребят, - появляется вдруг из ниоткуда сторож. – Не по-божески это. Что ж мы, не православные, что ли?
«Православные» - злобный худой осетин из шестерки и плотный курчавый не то бурят, не то якут из БМВ – дружно поворачиваются в его сторону.
- Что ж мы на морозе-то? Не по-божески это! Пошли в скворечник – у меня водка есть.
Осетин мрачно смотрит на бурята, тот – на осетина; потом, словно договорившись взглядами, оба идут за сторожем и поднимаются по скользким металлическим ступенькам в теплушку, действительно нависающую над стоянкой, как скворечник. Сторож суетливо достает бутылку и нихитрый закусь.
- Ну, с морозца! С Богом!
Осетин выпивает морщась, словно с неохотой, и не закусывает. Бурят громко крякает, опрокидывает одним глотком полстакана, сопит и утирает рот рукавом. Сторож сам не пьет и хитро и зорко поглядывает на гостей.
- Штука, - говорит водитель БМВ. – За глаза хватит, даже с покраской.
- Полторы, - отвечает осетин, не поднимая глаз. – У меня колонка в двери. Пионер.
Сторож наливает по второй. Сговариваются на тысяче трехстах, и бурят тут же расплачивается. Сторож немедленно прячет почти пустую бутылку.
- А машины-то у вас не заперты! – и он мигом скатывается со ступенек.
Возле своей машины осетину начинает казаться, что тысячи трехсот мало. Он злобно глядит на БМВ, раздраженный тем, что пластиковый бампер даже не треснул. Буряту тоже кажется, что он переплатил. Денег ему не жалко, а жалеет он о том, что его, похоже, обмишурили. Доволен только сторож.
БМВ с шестеркой уезжают почти одновременно, резко рванув с места. Сторож запирает свою стоянку и, шикнув на захлебывающегося лаем Жирика, идет через дорогу в киоск – за водкой. Ночь будет долгая, тихая и морозная. Славная ночь...