На полосе асфальта по сигналу светофора зашевелились разноцветные, металлические звери. Отполированные до зеркала и пыльные, красивые и несуразные, новенькие и смертельно уставшие – они тронулись, не обращая внимания на собаку, которая бежала поперек механической реки по «зебре» перехода.
Животное едва не коснулось бампера одного автомобиля, промелькнуло перед спортивной машиной, благоразумно пропустило следующую, и, наконец, порадовало меня и стоявшую рядом старушку благополучным прибытием на нашу сторону. Несмотря на счастливый исход акции, движения собаки показались странными. В этот момент вечернее солнце отразилось от тонированного стекла одного автомобиля, коснувшись морды животного. Стало понятно: это была слепая собака.
Что позволяло ей выживать среди жестокого города, ускользать от ловцов животных, находить пищу и укрытие от ночных холодов? Божье милосердие? Невероятное везение, как проявление руки Божьей? Перешагнувшие все границы слух, обоняние и осязание, которые заменили зрение? Какие волшебные силы каждый день приходили на помощь созданию в свалявшейся, грязной шкуре? Согревающие собачью душу воспоминания о счастливых днях молодости? Надежда на чудо?
Если бы этот исхудавший пес обладал речью, он мог бы о многом рассказать. Например, о рассыпанном по поляне шрифте запахов или о полутонах неслышных людям звуков. О том, что ночь – это море по своей глубине и таинственности. О времени, которое в собачьем мире имеет совсем другую цену, отчего чаще хозяева переживают собак, а не наоборот.
Если бы собаки умели говорить, они могли бы рассказать о самых интересных вещах. Но ни одна уважающая себя собака никогда не унизилась бы до рассуждений о преданности человеку – это по собачьим меркам глупо и банально. Если ты живешь с человеком, служить ему – только в этом состоит смысл жизни.
Тот, кто хоть раз заглядывал в глаза собаке, меня поймёт. Собачий мир не шире нашего, но простирается в другом направлении. Если бы среди собак были философы, они легко доказали бы – их мир более возвышен. Хотя бы потому, что гораздо больше людей живут для себя, а собаки в массе своей живут для людей.
Перебежавший улицу пёс, судя по одышке, был стар, но, вероятно, не всегда был бездомным – на его худой шее висел потёртый кожаный ошейник. Развернув карамельку, я положил её на тротуар. Пёс обнюхал гостинец, но есть не стал.
Он поднял морду с белёсыми бельмами вместо глаз, пошевелил пересохшими ноздрями, не издал ни единого звука и исчез так же неожиданно, как и появился…