Я вырастил внутри себя тысячелетнее дерево. С раскидистой кроной и толстой, потрескавшейся корой. Но никто не поверит, что внутри меня тысячелетнее дерево - ведь мне всего тридцать. Поэтому я всем говорю, что дерева во мне нет. А по ночам отплевываюсь от древесных жуков, термитов, короедов и прочих насекомых, лезущих у меня из ушей, изо рта, из глаз. Танцую, босой, под тысячелетним дождем, питающим корни моего тысячелетнего дерева.

На прошлой неделе я почувствовал огненную боль в груди и потерял сознание. У тебя был инфаркт - сказали мне, когда я очнулся в больнице. А я так и не смог объяснить им, что это молния ударила в мое дерево. И теперь внутри меня – изувеченное тысячелетнее дерево. И все древесные насекомые ползут сейчас по моей коже, покидая его. Мне очень щекотно, но я не могу пошевелиться. Я пытаюсь что-то сказать, но вместо слов выходят звуки, похожие на шелест.
- А ты знал, что ты тоже – тысячелетнее дерево внутри человека? – сказали мне древесные жуки. – Через час ему сделают лоботомию.
Насекомые ползут к окну на больничном потолке. Хотя откуда на больничном потолке – окно? И тут я понимаю, что это огромный глаз.

- Это конец, - сказали они. – Прощай.