В далёкие восьмидестые был у меня один знакомый сварщик по цветным металлом и как-то он показал мне фокус с тогда, только ещё появившейся, биметаллической проволокой, которая сохраняла память изначально придавшей ей формы. Нитинол называлась – от сплава никеля и титана. Если её изогнуть в любую фигуру и нагреть, а потом остуженную выпрямить, то при повторном нагревании она вновь вернётся в приданную ей раннее форму. Точь-в-точь!

Меня это так заворожило, что я выпросил у товарища изрядный кусок этой самой проволоки.
Скоро подоспел Новый год и я отправился на длинные выходные к себе на малую родину в деревню. И так случилось, что я стал свидетелем девичьих гаданий. Моя племянница Глашка семнадцати лет и её четверо подружек в ночь на Рождество сгрудились в её комнате и при свечке увлечённо гадали на воске, потом жгли скомканную бумагу и что-то там нашёптывали.

Я пил чай на кухне и, вдруг, вспомнил о своей проволоке. Тогда-то и пришла мне в голову мысль разыграть девичью компанию. Я выгнул несколько непохожих мужских профилей размером с блюдце – проволока была очень пластичной и выгибалось легко и выразительно. Нагрев контуры на газовой плите, вновь выровнил их в прямые прутья. Затем, приоткрыв дверь, поведал девушкам о своём стопроцентном предсказании о будущих их мужьях. Они вначале зашикали на меня, чтобы я не мешал им чародействовать но потом, всё же, любопытсво взяло верх. И вот я вручил каждой девушке по проволоке и попросил измять её как можно сильнее. А потом началось само действо!

Я таких восхищённо-удивительных глаз ещё не видел никогда! Пять молодых девушек в полумраке, не моргая, смотрели, как ими же скомканный пучок проволоки, изгибаясь на блюдце, подогреваемом снизу горящей свечой, на глазах превращался в чёткий контур мужского профиля! У одной, это был кудрявый и курносый, у другой – лысый и губастый, у третьей – с усами и бородой. Ещё один был в форменной фуражке и последний – с тремя подбородками и горбатым носом.
Девушки вначале пребывали в какой-то непонятной мне прострации – они, чего-то нашёптывая, переводили взгляд то друг на друга, то на своего проволочного «суженого» и, наконец, все, как по команде, уставились на меня:
- Ты… ты, что – колдун? Как это всё получается? – шёпотом вопрошала Глашка и мне казалось, что я и вправду обладаю неведомой колдовской силой.
- А теперь, - я, как великий маг, вытянул вперёд руки, – скомкайте своих женихов! Да сильнее, не жалейте!
И давайте снова по кругу - каждая нагревает свой смятый пучок. Если появится прежняя рожа, то считайте, так оно всё и случится – замуж топать вам за того, кого проволока нагадала!
Девушки послушно повторяли ритуал и вновь с мистическим страхом смотрели на корчившуюся проволоку, медленно превращающуюся из непонятных, меняющихся кривых очертаний в изначальные образы будущих мужей. И самое главное, девушки не весело хохотали, как я рассчитывал, а как заворожённые разглядывали свои профили, выискивая сходства со знакомыми парнями. И расходились потом, как заговорщики – с серьёзными лицами и молча.

Но на следующий день мне не было прохода – вся деревня только и говорила о чудесах, случившихся при нашем гадании. Меня просили погадать уже почти все деревенские молодухи. Я отмахивался, как мог, уверял, что одна проволока может указать суженого только одному конкретному человеку, да и сама проволока уже кончилась. А тут и уезжать время подошло.
Потом уже я получил письмо от племянницы: «Ну, дядька дорогой, вовремя ты сбёг, а то мы бы тебя поколотили! За твою чудо-проволоку узнал наш учитель по физике и на ней показал всю хитрость. Сплав это такой, оказывается - с памятью! А ты нам головы морочил!»
Уже потом, когда я посещал родные места, мы вспоминали это со смехом!