Надежда Семёновна сидит за столом с кипой тетрадей и всматривается в каракули младших школьников. Дома тихо: слышно, как по комнате ходит кот, как бьётся о стекло гундосая муха, ожившая в натопленном помещении. Убить? Нет, пусть будет: всё живая душа, какая ни есть. Когда муха опять умрёт, тишина станет слышнее: не только внешняя, но и внутренняя, самая страшная, которую не сможет «перекричать» даже телевизор. Ненавистная тишина, она же пустота. От неё не защититься.

Надежде Семёновне кажется, что с тех пор, как она закончила пединститут и вернулась в родное село, ничего не изменилось. Как сидела она девчонкой над тетрадями, так сидит и сейчас, тридцатипятилетней женщиной. Будто и не вставала. Время идёт, а жизнь «буксует» на месте. Надежда Семёновна уже не так хороша: волосы с ранней проседью, черты лица, и без того не слишком яркие, потускнели, взгляд приобрёл выражение то ли виноватое, то ли испуганное. Нет, не любит она себя. Как почти все одинокие женщины.
А вот детишки её обожают. Если заболеет – всем классом на дом приходят проведать. Они – её семья, другой не дано.

Отец бросил их, когда Надя ещё в школе училась. Шесть лет назад мать умерла, потом сестра вышла замуж и уехала. Только кот остался. Да и с ним не повезло: диковатый. Не прыгнет на колени, не замурлычет. Ест да спит на подоконнике, как будто только для этого его и завели.

Надежда Семёновна смотрит в окно на падающий снег. Неужели к утру выход из дома завалит? Снова Сергею работа…
Заботливый у неё сосед. Он сначала сам «разгребается», а потом от её ворот снег отбрасывает, делает тропинку. Иногда даже на работу опаздывает из-за неё. Нет-нет, не «из-за неё», это она случайно подумала! Любой на его месте «откопал» бы учительницу собственного сына!
Сергей правильный парень. Увидит, что Надежда Семёновна из магазина с сумками идёт – перехватит, до порога донесёт. По весне - который уж год! - перекапывает её огород. Говорит, земля тяжёлая, женщине надорваться недолго. Надежда Семёновна и не разрешила бы, так он не спрашивает. Придет она с работы, а огород уж к посадкам готов. И денег не берёт, какое там! Нынче осенью дров ей для бани наколол. Но почему «ей»? Будь на её месте больная старушка, Сергей бы ещё больше помогал, такая натура.
Надежда Семёновна не знает, как и благодарить соседа. Вот, придумала по праздникам пирожки печь: угощает Сергея и Пашку, целую кастрюльку им уносит. Для себя-то она и возиться бы не стала, а для них – с радостью.
Сергей собой видный: рост, плечи, сила в ручищах. Да и как ей не быть-то, силе: ему ж тридцать лет всего! Надежда Семёновна в свои тридцать пять кажется себе почти увядшей, а его воспринимает как «молодого человека». Да… Время для мужчин и женщин по-разному течёт.

Васька мяукнул на холодильник: молока хочет. Женщина встала, чтобы напоить кота.

А сосед пьёт водку... Как умерла у Сергея жена три года назад, так под горку его жизнь и понеслась, да с подскоком. Пока ещё его пристрастие ни на чём не отразилось: так же работает на ферме механиком, так же заботится о сыне. Но лиха беда начало. Водка своё дело знает: был человек - и не будет человека. Жалко Надежде Семёновне Сергея. Не понимает, почему он снова семьёй не обзаведётся. С женой тоски меньше, глядишь, пить бы и расхотел. Но не тянется ни к кому Сергей, необщительный он: скажет «да» или «нет», а что сверх того – клещами тянуть приходится. Девчонки таких «нелюдимов» побаиваются: трудно с ними. Только с Пашкой у Сергея хороший контакт: смотришь - идут по дороге, беседуют, улыбаются…

***
Вечером Надежда Семёновна вышла на улицу «воздуха глотнуть». Стоит у ворот в синем пуховичке нараспашку, смотрит: Сергей к дому бредёт, качается. Без шапки, и снег падает на голову. Ох, сейчас она скажет ему! Пристыдит его! Можно ли так распускаться, когда на тебя сын смотрит! Какой пример для мальчишки?
Сосед, увидев её, крикнул:
- Здравствуйте, Надежда Семёновна! - и кивнул уважительно, будто поклонился.
- Сергей, можно вас на пару минут?
- Да-да, конечно! – мужчина торопливо пошел к ней, не разбирая тропинки.
Надежда Семёновна заговорила о том, какой славный растёт Пашка, как он старается на занятиях. И вот такое поведение отца - предательство по отношению к ребенку. Напомнила о чувстве ответственности, о силе воли… А потом как-то по-матерински спросила:
- Ну что с вами творится, Серёжа? Ведь ещё год назад такого не было! Я вас в пример другим родителям ставила. А теперь… Скажите, зачем вы себя убиваете?
Сосед, глядя под ноги, махнул рукой - сильно, как будто невидимый предмет с размаху бросил в снег.
- Не мастер я красиво говорить…
- Это неважно. Скажите всё равно.
Он посмотрел на неё пристально, помолчал.
– Пью, потому что я человек, а не скотина.
От неожиданности такого ответа женщина потерялась.
- Странно… Мне кажется, всё наоборот: пьющие люди себя ниже скотины роняют.
- Нет, я не то сказать хотел, – грустно ухмыльнулся Сергей. - От чего мучается лошадь, к примеру? От голода, от болезни. Или когда хозяин бьёт, работать без отдыха заставляет. А у человека не так. Вот я. И не голодный, и не больной. Обиду ни от кого не терплю, работаю по силам. Если животной меркой меня мерить, получится, что жизнь моя счастливая. Почему тогда у меня вот тут, - он постучал раскрытой пятерней по груди, – тут болит? Уж лучше б нога или рука болела… Научите, чем это лечить, каким аспирином? Вы образованный человек!

Надежда Семёновна молчала.
Сергей переступил с ноги на ногу и взглянул на неё:
- Понимаете вы меня?
Она выговорила тихо:
- Понимаю, Серёжа…
И тут случилось неожиданное, сосед заговорил очень странно.
- Всё ты понимаешь, Надюша. Умная ты женщина. И красивая. Как звёздочка. Я всё думаю: почему ж ты одна-то? Как такая несправедливость получилась? Я вот один – это понятно. Потерял, что имел, теперь уж, наверно, так и буду... Но я другое дело: ни образования, ни воспитания. С людьми-то ладить не умею. А ты!..

Надежда Семёновна не успела ответить: Сергей схватил её своими ручищами, прижал к себе, а потом взял в горячие ладони её лицо и поцеловал в губы. Не был тот поцелуй ни нежным, ни страстным: был каким-то «нервным», как всё запрещённое или недоступное. С запрокинутой головы женщины в снег упала вязаная шапочка.
- Что это вы?.. - проговорила она, страшно смутившись. – Зачем... Паша может в окно увидеть…
- А если и увидит? Или я не живой человек? – ответил Сергей, глядя на неё в упор.
Потом они одновременно потянулись поднимать шапочку и долго отряхивали её, маскируя усердием свою растерянность…

***
На другой день Надежда Семёновна проснулась на себя не похожая: весёлая, живая, с силами, которых прежде и не знала в себе. Было воскресенье. Она убралась дома, наварила щей, всё постирала-помыла, даже окна изнутри протёрла. А силы не кончались, усталости не было.
«Что это со мной? – спрашивала она себя, будто и правда не знала.
«Что будет теперь?» - и сердце её «падало» от этой мысли.
«Был это пьяный порыв или…?»
Вот это «или…» вдохнуло в неё жизнь, вывело из летаргии. Даже в зеркало Надежда Семёновна увидела себя иначе. Разве плохо она выглядит? Всем бы такую фигурку!
Женщина вдруг осознала, как давно, как сильно симпатизирует Сергею. Но она не предполагала, что это может быть взаимно, и смотрела на него только как на отца своего ученика. А теперь посмотрела иначе. И уже одно это было радостью.

***
В обед зашёл Сергей. Трезвый, смущённый. Посмотрел на неё и отвёл глаза…
- Надежда Семёновна, я… извиниться пришёл, - выговорил он, переминаясь на пороге. - Виноват. Выпил. Позволил себе…
Женщина почувствовала, как спасительное «или…» исчезает, растворяется в пустоте, огромной и нестерпимой. Значит, пьяный порыв? Только и всего? Ну конечно! Что ещё-то могло быть?
Она хотела изобразить спокойное безразличие, но игра не получилась. Сергей заметил пробежавшую по её лицу тень и истолковал это на свой лад.
- Вы сердитесь? Я вчера обидел вас? Простите… я, конечно, не должен был… так нахально. Вот ведь… - проговорил он, комкая в руках шапку.
Болезненный спазм сдавил горло Надежды Семёновны.
- Уйдите, прошу вас, - сказала она, глядя в пол.
- Трезвый я бы иначе себя вёл. Эх, дурак! Я ведь не хотел…

Она не услышала последнего тихого «обидеть», поняла только, что «не хотел». Не хотел поцеловать. Не хотел сказать хорошее слово. Всё это алкоголь. Ей стало невыносимо.
- Я не сержусь, но уйдите ради бога! – почти крикнула она и открыла перед ним дверь, впуская морозный пар.
Сергей, совсем убитый, вышел, и уже со двора раздался его голос:
- Простите хоть когда-нибудь!..

Нет, он не виноват. Она виновата. В том, что посмела надеяться…
А дальше - снова началась тишина. Такая оглушительная, что сквозь неё не пробивался даже «голос» мухи, бьющейся о стеклянную «стену». Надежда Семёновна поймала её в кулак. Хочешь лететь? К свету? Ну, лети, на! - и бросила в форточку. Муха упала на снег.
Надежда Семёновна повалилась на диван - взгляд в потолок. Казалось, какая-то невидимая сила сбила её с ног и придавила своей тяжестью: ни пошевелиться, ни даже заплакать. Полное опустошение.

Спустя час она лежала в той же позе. На тумбочке «засыхала» не вымытая с обеда тарелка, и было слышно, как кот чешется и облизывает свою шкуру.

***
Вечером, часов в восемь, в окно постучал Пашка. Из темноты проступило его бледное, перепуганное лицо. Надежда Семёновна открыла дверь и втянула мальчишку в дом. Он забормотал:
- Папка, кажется, умирает, помогите!
- Как? Что такое? – перепугалась женщина.
- Он не может говорить, не может ходить. Он как мёртвый...
- Он пил сегодня?
- Да. Но он и раньше пил. Но не умирал!
- Я его видела днём, всё было в порядке!
Пашка всхлипывал:
- Да… он утром… такой весёлый был! Мы вместе кушать готовили. Он шутил… А ещё про вас говорил. Чтобы я вас в школе слушался, не огорчал. И ещё спросил… хочу ли я, чтобы мы… все втроём… в Новый год… вместе… наряжали ёлку… до потолка… дом украшали… и за столом… все трое… а потом… в снежки играть… на улицу…
- А ты?
- Сказал, что хочу.
- А он?
- Радовался… всё время. А потом ушёл… Пришел пьяный. И водка ещё в пакете. И не улыбался уже. Сидел и голову руками держал - вот так… И молчал… И сказал… Новый год… не будет…
- Паша! – Надежда Семёновна обняла мальчика. – Новый год будет. Такой, как твой папка говорил. И даже лучше. Гораздо лучше!

---

Задание дуэли:
Жанр: психологическая проза (о сложностях взаимоотношений между людьми или, например, о сложном психотипе героя, его мыслях и переживаниях, если он один).
Тема: Вина (кто-то перед кем-то чувствует себя виноватым).
Объём: до 10 000 знаков.
Срок: до 31 декабря 2015 г.