У шофера Герасима Путятова жена пропала. И главное, пропала как-то странно. Возвращается Герасим Архипыч ввечеру из рейса, из Семиполья, весь день туда трубы газовые возил. Пыльный весь, потный, как дьявол – жара стояла на улице, хоть в омут кидайся с разбегу. Римма, супружница, встретила чин-чинарем: душ, полотенце чистое, борщ со шкварками и чесночком, салатик, стопочка охлажденная, - никаких упреков жене. Кот Васька соскучился по хозяину, всё под столом по ногам терся да мурлыкал за ужином. Хороший кот, справный. Сам серый, классической сибирской породы, а глаза – что желтки перепелиные, но с трещинкой вертикальной, пронзительной. Любимец Герасима, котейка. После ужина, хоть и не поздно еще было, прилег Герасим на диванчик перед телевизором слегка отдохнуть. Побродил пультом по каким-то бездарным сериалам, по невразумительному футболу, зевнул и на канале «Ваша рыбалка» задремал. Да. И приснился ему странный сон – как будто среди ночи просыпается он на своей кровати и в нежных чувствах обнимает Римму. И вдруг, чувствует, а под рукою не гладкая привычная кожа или, там, ажурные трусики жены, а густая кошачья шерсть. Но не Васьки его, а какой-то незнакомой кошки. Ее расплывчатое гадкое мурло Гера смутно различил в ночных сумерках спальни, отдернул руку и, конечно, крикнул: - А-ну, брысь отсюда, лохматая! Кошка зашипела и опрометью выскочила из-под одеяла. И тут Герасим проснулся.
В углу мерно бубнил телек про ловлю голавля нахлыстом. Часы на стене показывали без четверти одиннадцать вечера. «Черт, верно Елена Малышева говорит, не надо сразу после еды спать ложиться! Вот и наснилась всякая хрень, тьфу!» Встал, потряс головой, пошел на кухню воды попить. Смотрит, что за притча? На подоконнике, между фикусом и кактусом сидят рядком его Васька и эта… рыжая, как бы из сна. Аккуратная такая кошечка с беловатой мордочкой и васильковыми глазами. Даже можно сказать, что симпатичная и никакое не мурло, как Гере показалось во сне. - Васька, ты кого привел? – воскликнул Герасим. Котейка часто уходил через открытую форточку гулять на двор. Но чтобы подружек в дом приводить – такое случилось впервые. Герасим засмеялся: – Римма, иди-ка, глянь на нашу новую родственницу! Слышь? Похоже, Васька наш достиг совершеннолетия и решил жениться! Оба кота внимательно и серьезно посмотрели на хозяина дома. Их глаза, желтая пара и голубая пара, отлично гармонировали друг с другом. Но на зов Герасима никто не ответил. - Римма, ау, ты где?
Герасим прошел в спальню – пусто. Даже кровать не разобрана. Заглянул в туалет-ванную – и там никого. Открыл дверь кладовки. Странно, и там нет жены. «Наверное, в магазин выскочила» - подумал. Но тут же сам себя и опроверг: «Какой магазин в одиннадцать вечера? Что за срочность?» Вернулся на кухню. Коты сидели на подоконнике бок о бок все так же дисциплинированно и чинно. В открытую форточку приятно веяло прохладой. Наконец-то дневная жара отступила. А на столе Герасим узрел мобильник жены. Обычно Римма никуда не выходила без телефона. Странно. Проверил ее обувь: босоножки на месте, в гардеробе. Очень странно… «Может, к соседке за солью или еще чем выскочила прямо в тапках домашних?» Римкина подруга Ася жила тремя этажами выше. «Ладно, чё паниковать, - сказал сам себе. – Подожду. Никуда не денется, придет – расскажет, где была». И пошел снова в гостиную телек досматривать перед сном. Угнездился, значит, на диванчике поудобнее, нашарил в меню старую комедию «Полосатый рейс». Стал смотреть.
И тут пришли к нему Васька с подружкой. И котейка, как обычно, вспрыгнул хозяину на колени, завел свою мурлычную шарманку. А рыженькая, ничуть не смущаясь, тоже забралась на диванчик и улеглась рядом с Герасимом, впритул к его бедру. Да еще передние лапки под себя изящно так подвернула, кокетка. Как-будто так и надо! И главное, смотрит Герасим, а коты вперились в телевизор и внимательно следят за тигриными и обезьяньими приключениями на экране. И чувствуется, что происходящее там им очень нравится. Прямо удовольствие на мордах написано!
Где-то около полуночи кино закончилось. А жены все нет. Хотел Герасим Асе звякнуть, проверить, не заходила ли к той подруга. Но тут сообразил проверить Риммины ключи – она их всегда на гвоздик вешала в прихожей. Глядит – ключи на месте. И дверь заперта. А дверь-то у них не на защелке, ключом надо открывать что снаружи, что изнутри. Вот это уже было напрочь непонятно: как будто жена вовсе не выходила из квартиры! Да что ж она, в форточку улетела, что ли, или в трубу, как ведьма? Пошел на лоджию. Естественно, и там никаких следов супруги, и створки окон изнутри закрыты. Мистика! Испарилась Римма!
«Ладно, - думает себе Герасим, - украсть ее из-под замка тоже ведь не могли. Криминала тут нету. В полицию звонить, вроде, рановато. Как-то, значит, все-таки выскользнула жена. Придет – дам чертей, чтоб впредь не заставляла волноваться, а хотя бы записку оставляла!» С тем и пошел в койку, так как назавтра с утра снова в рейс, да подальше – дня на два, в Верхорядье кирпич везти. Надо выспаться. Только улегся – его Васька, а с ним и рыженькая подружка, взобрались на кровать и улеглись рядом! Аккурат на месте Риммы. Когда жена была дома, котейка себе такого не позволял. - Да вы что, черти? Совсем наглость потеряли? – воскликнул удивленный Герасим. Но потом подумал: «Ладно, всё ж так оно веселей. А то одному в пустой постели спать – совсем уж дико. Хоть какие-то живые души рядом!» С тем и уснул, согреваемый сбоку котами.
Утро ничего нового в диспозицию коллектива не внесло. Риммы не было. А рыжая кошка была. – И как же тебя зовут? – спросил Герасим, садясь в кровати и гладя животную. Та замурлыкала, не отшатнулась. И Васька не возражал. Лежал рядом, желтел своими глазищами, жмурился. - Ладно, будешь у меня… как же тебя назвать-то? Роза? Тася? Муся? Нет… всё не то. И вдруг вспомнил, что жену часто называл по молодости лет Заей (когда еще приходилось добиваться ее благосклонности). - О! Будешь Заей! Не возражаешь, Зая? Кошка замурлыкала громче и выгнулась под рукой, как бы предлагая погладить ее всю, от ушей до хвоста. Что Герасим и сделал с большим удовольствием. Кошечка была ласковой и явно домашней - рук не боялась, шерстку имела чистую, ухоженную, шелковистую.
Позавтракав на скорую руку, Герасим всыпал в кормушку двойную порцию кошачьих консервов, обновил в мисочке воду и, уже уходя на работу, бросил: - Ну, Васька и Зая, остаетесь дома за старших! Завтра вернусь к вечеру – чтоб жена был тут, как штык! Как хотите, так и старайтесь. Можете объявить вседворовый кошачий розыск, но чтоб Римма была к моему приходу на месте. Поняли, черти? Коты снова внимательно на него посмотрели, затем глубокомысленно переглянулись. Чем они занимались дальше, Герасим не знал, так как закрыл дверь и поспешил в гараж на трудовую вахту.
Хотите верьте, хотите - нет, но, когда Герасим на следующий день к вечеру вернулся домой, его на пороге встречала улыбающаяся жена. И кот Васька. Один, без Заи. - И где ж ты была позавчера-вчера, Римка? – напустился муж, едва разувшись и сняв рубаху. - А ты, Геша, что, разве мою записку не нашел? Я же вот тут, на столе оставила! - Нет… Римма нагнулась, осмотрела пол и выудила тетрадный листок из-под буфета: - Ну вот, наверное, сквозняком сдуло! Извини, милый! Герасим, все еще насупленный от обиды, прочел: «Геша, только что позвонила Галка, у нее заболел Лешка, горит путевка на Валаам. Уезжаю прямо сейчас, вечерней электричкой. Съездим с сестрой на пароходике в святые места, пообщаемся. Буду через два дня. Котлеты и картошка в холодильнике. Не забудь покормить утром Ваську. Чмоки-чмоки! Ри.» - А почему тогда ты ключи свои и мобильник дома оставила? Как вышла? И босоножки не взяла! - Геш, так я дубликат сделала, чтоб потом сынку отдать, Коляша в выходные обещал приехать. Его решила и опробовать. Вот ключи, - и вынимает из сумочки дубликаты. – А на Валаам, чтоб целый день пешком ходить, кроссовки надела, вот они стоят. А телефон, каюсь, в спешке забыла, потому как на электричку опаздывала. Да я буквально за час до тебя вернулась. А ты что, заревновал, поди? Думы страшные предательские думать начал, да? Римма захохотала, обняла мужа, трепетно прижалась, поцеловала в губы, как в молодые лета. Поцелуй пах ванилью и малиной. И Герасим сразу отмяк, расслабился. Тоже обнял жену, поднял на руки, понес в спальню…
Потом они вместе ужинали и Римма, сидя напротив мужа, с воодушевлением, взахлеб рассказывала про монастырь, собор, скиты, сады, мужской акапельный хор на Валааме. А Герасим с наслаждением наяривал жареную картошечку с помидорами, под столом терся о ноги и мурлыкал Васька. Жизнь вошла в прежнюю колею и была прекрасна. Герасим посмотрел в красивые честные глаза жены и вдруг подумал: «А ведь у Риммы глаза такого же цвета, как и у Заи!» - Зая, Зая! Кис-кис-кис! – позвал Герасим. Заглянул под стол, осмотрелся. Рыженькой гостьи не было. - Ты что, Геша? Мое тридцатилетней давности прозвище вспомнил? – усмехнулась жена. – Только почему «кис-кис»? - Так это… Когда ты исчезла, Васька подружку со двора привел. Или она сама через форточку залезла, уж не знаю. Я проснулся – они уже тут вдвоем были. Рыженькая такая кошечка, симпатичная, ласковая. На «Заю» откликается. Не видела тут? - Да нет. Я как пришла, так сразу и Васька с улицы через окно вернулся. Один. Никаких следов твоей Заи тут не было… - Странно. Может, еще вернется? – протянул Герасим. - Может, еще и вернется! – улыбнулась жена и поправила рыжеватую челку. А Герасиму показалось, что при этом она все же немного мурлыкнула.
