– Встать! Суд идёт! – прозвучал из динамиков металлический голос.
Многочисленная публика поднялась и замерла в молчаливом приветствии. Десятки глаз наблюдали, как пожилой судья неспешно входит в зал и занимает своё место. На вид ему было лет восемьдесят. Невысокий рост компенсировался непоколебимой уверенностью, исходящей от мужчины. Длинные, зачёсанные назад волосы были сплошь седыми. Мало кто знал, что на самом деле возраст мужчины приближается к столетнему рубежу.
Вершитель судеб уселся в кресло и расправил золочёную мантию – символ Золотой эры. Яркое одеяние резко контрастировало с чёрно-серыми оттенками, преобладающими в зале. Ничего не выражающим взглядом судья оглядел присутствующих, включил голографический проектор, набрав цифровую комбинацию на пульте управления. Перед зрителями развернулся экран с текстом.
– Центральный округ против Джона Брауна, – снова зазвучал неестественный голос, – дело номер одна тысяча двести сорок семь.
Зал воззрился на сидящего за ограждением юношу с растрёпанными волосами.
– Мистер Браун, вы знаете, в чём вас обвиняют? – тихо поинтересовался судья.
– В том, что я всё ещё живой? – обречённо выдохнул подсудимый.
– Вы заключили брак не с женщиной, которую подобрала вам система «Фемида», а с выбранной самостоятельно. Также вы подозреваетесь в принятии неоптимального решения и подделке…
– Вообще-то, я не успел, – возразил юноша, – ваши полицейские успели раньше.
– Что не освобождает вас от обвинения, Браун. Вы нарушили Супружеский Кодекс и Федеративный закон оптимальных решений. И не только… Всё подтверждается доказательствами.
– Какими, господин судья?
– Система проанализировала ваши данные и пришла к выводу, что Марта Стоун не подходит вам ни по одному параметру. Следовательно, ваш выбор нелогичен и необъективен, а значит, продиктован эмоцией. Признаёте ли вы это?
Обвиняемый задумчиво молчал. Зрители тихо перешёптывались, обсуждая услышанное.
На экране мелькали таблицы с расчётами и графики, выдержки из упомянутых законов, фотографии с места преступления, и прочие мегабайты доказательств. Наконец, изображение замерло, выставив на всеобщее обозрение последний документ. Краткий отчет Системы с разрешением на брак.
Подсудимый вздрогнул.
– Что мне грозит?
– При нарушении ключевых федеративных законов проводится базовая процедура генорекодировки, – сообщил судья, – но подделка отчёта «Фемиды» – прямая угроза человечеству. За это положена высшая мера – ваша личность будет стёрта, вместо неё сгенерирована другая. Ваше тело с новой личностью послужит на благо общества.
– А ей? Что ждёт её?
Судья полистал виртуальные страницы служебного мини-ПК.
– Если будет доказано соучастие Марты Стоун, – высшая мера. В противном случае…
– Я признаюсь! – воскликнул Джон.
В зале повисла гробовая тишина.
– В чём конкретно?
– Во всём. Она ничего не знала! Я полюбил... Поддался эмоциям. Сфабриковал отчёт и разрешение на брак. Выслал ей. Она думала, что всё законно!
– Как вы это сделали, Браун?
Подсудимый замотал головой.
– Не скажу. Всё равно умирать… Хотите – сами выясняйте!
Судья вновь полистал виртуальные документы. Сделал несколько пометок. Взглянул на обвиняемого и медленно поднялся. Зрители встали синхронно с ним и замерли в ожидании вердикта.
– Джон Браун, ваша вина признана и доказана. Вы приговариваетесь к высшей мере наказания за деяния, угрожающие целостности системы «Фемида» и безопасности человечества. Приговор обжалованию не подлежит и будет приведён в исполнение в течение двух дней. Что касается Марты Стоун, её дело будет пересмотрено. Вам есть что сказать суду?
– Мы всё равно вымрем, как динозавры!
– Ошибаетесь, Браун. «Фемида» этого не допустит. Процесс окончен, господа и дамы.
Слуга закона отключил голографический экран, закрыл мини-ПК и покинул зал. Металлический голос за его спиной оглашал дальнейшие инструкции присутствующим.
Вернувшись в свой кабинет, судья Филлинг устало снял мантию, облачился в повседневный костюм, вызвал аэротакси и отправился домой. В течение пяти минут машина доставила его по указанному адресу.
Автоповар приветствовал хозяина звуковым сигналом – ужин готов. Но есть не хотелось. Служебный ПК в кармане будто жёг огнём. Набрав код на управляющей панели холодильника, старик открыл потайную дверь лифта и спустился в подвал. Комната, надёжно изолированная от всего на свете, служила персональной гостиной и кабинетом. Минималистическая обстановка соответствовала духу времени: стол, кресло, диван, сейф, рабочая станция… Три стены были увешаны разнообразными патентами в рамочках. Четвёртая служила монитором и телеэкраном одновременно.
Филлинг включил освещение, присел в кресло. Открыл на мини-компьютере дело Марты Стоун.
Отчёт Системы однозначно указывал на её соучастие в преступлении. Поэтому кое-что в нём необходимо подправить. Для разработчика «Фемиды» – задача элементарная.
Интересно, как же это удалось Брауну? Жаль, что не получилось выяснить. Хотя… есть ещё два дня.
Старик задумался… Мыслительный процесс отвлекал его от того, что беспокоило на самом деле: было ли его собственное решение оптимальным?
Джон признался и взял вину на себя. Девушка ещё сможет продолжить людской род. Вымирающему человечеству незачем попусту разбрасываться жизнями… Оптимально? Да.
Или правда всё-таки в том, что создатель генодекодера – уникального устройства, делающего людей генетически невосприимчивыми к эмоциям и другим болезням, – так не решился применить его к себе самому?
Но кто ему судья?..