Верховному сифу было от роду шестнадцать циклов, а выглядел он, пожалуй, ещё младше.
– Пацан…
– Мальчишка…
– Совсем ребенок, боже…
Чиновные ряды были единодушны – подобное если не слышалось, то вполне читалось на лицах. Сколько же их вокруг – поджатых губ, прищуренных глаз, лживых языков! Если бы Мбау Нъаяка Зизуи 8-й не был взращён в этой среде, он не выдержал бы и двух шагов – упал в судорогах, удушенный самой атмосферой церемонии.

«Ты слишком рано ушёл, отец», – подумал Мбау.
– Ничего не поделаешь…
– Закон превыше…
– Придётся терпеть…
«В самом деле, волноваться не о чем. Вся эта челядь вынуждена подчиниться. Закон наследования придумали их же предки. Пусть теперь не жалуются.»

Глядя прямо перед собой, верховный сиф вошёл в богатый шатер, который теперь навсегда стал его жилищем и собственностью. Слуги будут следить за имуществом, обновлять одежды, повара – готовить пищу и приносить её в положенный срок.
– Какой царственный взгляд…
– Какая уверенная поступь…
– Говорят, у него будет очень красивая нда…

Нда, которая ждала его в шатре, и в самом деле была очень красива. Согласно этикету, она сидела в специально украшенном уголке, имея на себе минимум одежды, и покорно ждала, когда вошедший первым прикоснётся к ней и заговорит.
Мбау скинул с себя густо позолоченное тяжёлое покрывало и наконец вдохнул полной грудью. Трудный день подошёл к концу. Усталость постепенно уходила, обнажая то, что за день успела приглушить – голод. Молодой сиф с наслаждением надкусил мандарин и съел его целиком, с кожурой. Рядом пряно благоухал филей то ли крупной птицы, то ли кролика. Мбау отхватил от него вилкой приличный кусок, запихнул в рот и, прожёвывая мягкое мясо, сделал пригласительный жест сидящей в углу нда, которая теперь тоже стала его собственностью.

Нда подошла, делая осторожные шаги, и присела рядом.
– Ешь.
– Спасибо.
– Как тебя зовут?
– Мата.
– Ешь, не стесняйся.
Мбау отковырнул кусок филея и протянул ей. Мата откусила немного и пожевала, стараясь улыбаться.
– Ещё хочешь?
– Нет.
– Может, станцуешь тогда?
– Конечно! Но… Я не нравлюсь тебе, великий сиф?
– Ты очень красивая.
– Хочешь, я покажу тебе самое красивое, что у меня есть?
Мбау представил себе, как он овладевает этой женщиной, и кровь застучала у него в висках. Руки сами потянулись к полной груди, открыли и почувствовали её.
– Пойдём со мной, великий.
– Пойдём, – повторил он следом и вдруг неожиданно закричал:
– Стража!
Рядом тут же оказались два охранника и начальник стражи.
– Возьмите её за руки и зажмите рот.
Приказ был немедленно исполнен. Мата стояла, поддерживаемая воинами, с зажатым ртом и выпученными от страха глазами и пыталась что-то говорить сквозь чужие безжалостные пальцы.
– Ударь её в живот, – сказал Мбау начальнику.
Последовал короткий, сильный удар. Мата застонала. Из-под набедренной повязки выпал продолговатый предмет. Основание было испачкано слизью, на конце матово блеснуло многоконечное остриё странной формы.

Оружейник рассказывал про такие штуки. При нажатии из основания ещё выскакивала игла, стреляющая травяным соком, от которого кровь становится жидкой, как вода. Ещё немного, и эта адская железка вонзилась бы в его возбуждённую плоть, растерзала бы, отравила ядом.
– Ты бы истёк кровью, сиф! – воскликнул начальник охраны, – Как ты догадался?
Мбау не стал говорить правду. Наблюдательность и интуицию не обязательно показывать сразу и всем.
– Всемогущий Одза подсказал.
Начальник, до этого смотревший на него, как на бога, понимающе кивнул.
– Слава Одза!
– Отведите её в пещеру и пытайте, пока не назовёт все имена. Только скрытно!
– Да, великий сиф. Мы завернём её в циновку.
Охранники закатали испуганную, побледневшую Мату в один из множества ковриков, устилавших пол, и быстро понесли к выходу.

«А ведь это только начало», – грустно подумал Мбау, – «Имена многое скажут. Охрана меня не убьёт – они вне подозрений, отравления тоже бояться нечего – повара обязаны есть то, что готовят. А вот использовать нда… Ничего. Кто бы это ни был, они рассчитывали на мою неопытность и горячность. Они ошиблись.»
– Приведите мне другую нда! – громко крикнул он.
Снаружи послышался шум чьих-то движений и невнятные, приглушенные разговоры – поручение немедленно исполнялось.
– …и юношу для проверки!
Шум и разговоры резко стихли и возобновились через пару мгновений.
– Великий…
– Жестокий…
– Догадливый…

Мбау схватил со стола ещё один мандарин и съел его, как привык в детстве, с кожурой и семечками.