"Человек - это то, что он ест", - вспомнилась фраза, как только я вошла на рынок, стихийно раскинувшийся синими однотипными палатками вдоль проспекта напротив моего дома. Этот рынок был полуофициальным, график его работы я никак не могла понять и потому никогда, уходя утром из дома, не знала, увижу ли синие тенты с логотипом "Продукты Белоруссии" вечером. Логотип врал. При ближайшем рассмотрении этикеток становилось понятно, что товары почти все сугубо российские. Но цены на рынке приятно радовали, особенно на овощи и фрукты, да и не привыкла я как-то копаться в корзинах огромных супермаркетов, переворачивая продукты, и мысленно представляя сотни других рук, рывшихся тут до меня. Накатило раздражение на московских пенсионерок - это ж надо с самого утра перелопатить все стеллажи, чтобы работающий люд потом брал остатки. Но сразу устыдилась своих мыслей - у каждого свое счастье. Я, по крайней мере, могу себе позволить покупать любые продукты на рынке, где и товар получше и никому не разрешают лапать и переворачивать вкусности.

Выбрав крепкий кочан капусты, небольшой, как раз на голубцы, чтобы листья не резать, килограмм розовых помидоров, пару-тройку пупырчатых огурцов и большой пучок зелени, направилась в узкий проход между палаток. Тропинка, протоптанная ногами ленивых москвичей, наискосок через сквер, вела прямо к дому. Краем глаза зацепилась за фигурку чистенького и опрятного, но какого-то скукоженного дедка, разложившего товар прямо на ящике у ног и жалко втягивающего голову при виде грузчиков сплошь не славянской национальности. Те, пробегая мимо с металлическими тележками, косо поглядывали на старика. Ясно, места-то тут платные - московские чинуши свое не упустят, а дед явно "халявничал". Ноги сами повернули в его сторону, зачем? Я не знаю...

На ящике, покрытом чистой картонкой, возлежала зелень, головки чеснока, баночка сметаны, лоток домашних, перепачканных яиц и в целлофановых пакетах капустка квашеная да огурцы соленые. Таких дедуль и ящиков за день в Москве я видела не раз, как и их нехитрый товар. Но то ли память, въевшаяся в меня, пожалуй, на всю жизнь о том, как сама стояла в первые дни на рынке после приезда в Первопрестольную, не дала отвернуться, то ли инстинкт хозяйки - люблю домашние продукты. В общем, я стояла напротив деда и не могла уйти. Дедок же, увидев потенциального покупателя, затоптался, быстро замигал бесцветными ресницами на морщинистом, покрытом темным загаром лице и вдруг резко наклонился к торбе, приставленной сбоку ящика и полушепотом спросил: "Кролика не желаешь, хозяюшка? Утром сам бил... Теплый еще был. Ты не подумай чего, он здоровый!" И до того как я успела ответить, извлек тушку на свет божий. Будучи крестьянкой, я кое-что в мясе понимала - упитанный молодой кролик точно был свеж, тушка тянула на килограмма два с хвостиком, и судя по жирку, красиво обтягивающему мышцы в нужных местах, кролик при жизни отличался отменным здоровьем и был заклан нагло и в расцвете сил. "Дочка, ты побалуй себя, побалуй. А то глаза у тебя чисто собачьи..." - вдруг обронил дедок, быстро заглянув в душу. Я вздрогнула и заглушила постоянно бьющуюся во мне мысль: "Милые мои, хорошие, как вы там?" - словно испугалась, что странный старик может подслушать. Сторговались мы быстро, прихватив еще и сметану, довольная и чуть встревоженная, повернула-таки на знакомую тропку и, слегка увязая каблуками в раскисшей земле, пошла к подъезду. На ужин планировались голубцы, но их я всегда успею накрутить, а вот крольчатину не ела почитай пять лет, с тех самых пор, как занесла меня нелегкая так далеко от дома и пригвоздила намертво в чужом, хоть уже и почти родном городе на долгие годы.

Я люблю готовить. Любила всегда, сколько себя помню, что-то придумывала, училась, подглядывала, как стряпают мама и бабушка. У первой свекрови прошла целую школу искусства поварешки и ножа. Покупала кулинарные книги, читала, экспериментировала. Жаль, теперь совершенно некого баловать и удивлять... Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? Черта с два! Нет, конечно, мой бой-френд (тьфу ты, слово-то какое) покушать любит, но... Есть люди фригидные, им не дано познать радости плотский любви, есть люди, лишенные слуха, они не понимают прелести музыки, есть - лишенные чувства ритма. Мне же достался уникум, для которого столовская еда и полуфабрикаты много вкуснее любых моих изысков. Все попытки приучить к домашней еде разбились об категорический отказ "жрать эту бурду". Бурда в данном случае была тушенными в сметане с томатом кабачками. Оказывается, кабачки можно есть исключительно полусырыми, обжаренными в муке и... все. А если с зажарочкой из лучка и моркови, да прослоить, да сметанки и томата, или жареных спелых помидоров, да бульона туда и притомить все, а в конце чесночка и зелени дать - это бурда. Точно та же незадача оказалась с классикой украинской кухни - борщом: фасоль, оказывается, и свекла туда не добавляются. "Мама моя НЕ ТАК борщ варила". А против такого довода не попрешь. Все попытки объяснить, тыкание носом в рецептуру украинского борща и даже слезы мои: "Я ж хохлушка! Это мое коронное блюдо!" - разбивались в дребезги об абсолютную уверенность моего мэна в своей правоте.

Добили меня таки пироги. Да, это был номер. Года три мы жили без духовки, и вот наконец сбылась мечта идиотки - мы купили новую газовую плиту с шикарной духовкой и даже грилем! В первый же вечер я завела опару и стала колдовать, радуясь, что накормлю моего москвича настоящей домашней сдобой. Пироги удались - румяные, с корочкой, тающие во рту, тесто получилось невероятно нежным, начинки - как раз впору. А начинок я наделала разных. Целый таз доверху уложила вкусняшками, источающими умопомрачительный аромат домашней выпечки. Я выставила блюдо с мясными, рыбными и капустными пирогами на стол, для себя отдельно напекла сладких яблочных. Не люблю я почему-то пирогов с соленой начинкой. И позвала к столу. Такого выражения "морды лица" я давненько не помню. Спасибо, что не плевался. Столовские и вообще общепитовские лучше. Мне это было сказано в лоб, слов не выбирая. Я боялась, что придется в качестве наказания съесть в один присест все содержание миски. Разносила по соседям и плакала. Все хвалили, просили рецепт, потом звали, чтобы глянула на тесто, все ли правильно делают. Вот только дома я больше не пекла их никогда. Для себя не больно-то и охота с дрожжевым тестом возиться, а для московского "гурмана" и подавно. Кабачки уже просто жарю и сочувствующе гляжу на поглощение полуфабриката, с ненавистью взираю на макароны и рис - единственный гарнир, который он ест. Тоскую по кашам - их в рот не берет. С содроганием каждый день размораживаю мясо - его надо три раза в день готовить. Уму непостижимо! И стыдливо прячу с глаз долой фрукты и кисло-молочку, продукты с точки зрения "гурмана" вредные и совершенно несъедобные. Но тут, как говорится, каждому свое. Лично я мясо ем пару раз в неделю, люблю каши и молочные продукты и просто обожаю фрукты, особенно яблоки. При этом - загадка природы, мой "гурман" практически строен, а я пышка.

Что-то я отвлеклась, однако. Пора переходить к кролику. Как отнесется мой сожитель к столь не общепитовскому блюду, я не знала. Уповала на то, что все же мясо, а значит, высока вероятность ужина без скандала. То, что при каждом приеме пищи мне неустанно рассказывали, какая я плохая кухарка, стало давно привычным. Расспросив соседок, я смирилась с тем, что с покойной мамой "гурмана" мне не сравниться - по отзывам задушевных подруг покойной есть её стряпню никто не мог, так как настолько плохо готовить не получалось больше ни у кого. Над моими же изысками в первое время, соседки устраивали консилиумы с блокнотиками и присылали невесток на обучение. Да только "гурман" это все замечать не желал и продолжал требовать портить, в прямом смысле слова, продукты. За пять лет, я, конечно, освоила те несколько блюд, которыми потчевала его мама, и максимально халтуря в процессе приготовления, почти смогла угодить. Жаль только, сама на меню, повторяющееся годами, глядеть уже не могла. Супчик только рисовый! Других супов в природе не существует. (Японцы у него в роду, что ли были? Так и хотелось положить в центре белой горки кружок отварной моркови - эдакий флаг Японии.) Борщ без свеклы! Щи капустные и щавелевые, да еще рассольник - вот и весь перечень первых блюд. Два гарнира и мясо в любом виде. Я его готовила тоже "не так", но тут уж, пардон, испортить дорогой продукт, покупаемый мной за свои кровные, в единственном магазине, где продавали у нас на районе охлажденное мясо, не могла.

Пока все эти мысли проносились в голове, извлекла продукты из сумки и выложила в холодильник, помыла руки и приступила к священнодействию. Тушка кролика была ловко разделана на порционные куски и помещена в чуть подкисленную воду на отмокание. Большой крымский лук, с темно-бордовыми, сочными чешуйками, почищен, как и крупная морковь. Пара долек чеснока, пучок зелени, оливковое и сливочное масло, домашняя сметана, полстакана белого мускатного вина, из специй - корица, имбирь, перец и соль-сахар. Ну и, конечно, лавровый лист, куда же без него? Пока суть да дело, почистила картошки и опустила в уже кипящую воду в кастрюльке. Никогда не варю картошку в холодной воде - бабушкина школа. Добавила в картошку чуть лучка, для аромата, и прикрыла крышкой. Пусть варится. Картошку в выходные купила тамбовскую - она рассыпчатая и вкусная. А сама извлекла кусочки кроля, обсушив полотенцем, обваляла в сухарной панировке и на разогретую сковороду с оливковым маслом. Обжарив до румяной корочки, уложила в сотейник, переслоила припущенной морковью с луком (лук полукольцами, морковь на терке), залила стаканом сметаны, пару половников бульона, кусочек сливочного масла, специи все кроме чеснока и лаврушки, и начала томить на маленьком огне. Томила часа два. Можно и меньше, но я люблю кролика буквально губами есть. За полчаса до готовности влила полстакана вина, за десять минут - положила лавровый лист, выключив, посыпала зеленью и добавила чеснок. Чеснок иначе полностью теряет вкус и начинает горчить. Увы, но у меня вкусовые рецепторы не под столовую заточены. Дважды увы, с учетом вкусов сожителя. Картошка взбитая в пюре с яйцом и сливочным маслом на кипящем молоке, млела под махровым полотенцем и плотным пледом.

Бой-френд уже благополучно пришел с работы и активно петушился из своей комнаты по поводу позднего ужина и цены, которую я выложила за деликатес. Я пропускала его слова мимо ушей, вздыхала и представляла счастливую мордаху сына, внимательные и одновременно лукавые лисьи глаза дочки, наивно распахнутые внука, задумчивые зятя. Кухню родного дома видела всю в деталях вплоть до трещинок на потолке, ощущала под ладонями клеенку, купленную мною уже тут, в Москве - не устояла от узора - саманная хата под соломенной крышей, длинный шест где-то сразу за ней, на нем колесо и гнездо аистов, у нас говорят - буськив. Плетеный тын, глечики на кольях и река на заднем плане. Увидела тогда эту клеенку и обмерла от подступившего к горлу кома боли. За работой и рутиной серых будней чувство ностальгии отступило вглубь, забилось в уголок души и не показывалось долго, пока в один момент не обдало волной, едва не сбив с ног напором, заполнило всю до донышка и выжало горькие слезы. Продавщица-молдаванка поняла сразу по моему побледневшему лицу, что мне плохо, спросила участливо: "Что с вами, женщина?" А я стояла и хватала ртом воздух. Домой уже собиралась на новогодние праздники, подарки покупала всем родным. Тогда забыла обо всем, купила эту клеенку и бережно гладила потом её, развернув на диване. ПахнУло домом. Нет, дом у меня под шифером и большой, и совсем не саманный, и тын не плетеный, и глечиков нет на кольях, да и кольев нет, как и буськив на колесе. Но вот где-то на подсознательном уровне эта картинка ассоциировалась с моей Украиной. Как я плакала в тот вечер. Как плакала...

А кролик тем временем дошел, наполнив кухню и всю малогабаритную двушку неповторимым ароматом деликатеса. Я раскладывала по тарелкам сочные ломти, с нежнейшим мясом, отделяющимся от тонких костей, взбитое в пух пюре, вдыхала аромат лакомства и знала, что есть не буду. Не хочу. За столом сидела одна, мой "гурман" вкушал ужин, не отрываясь от важного занятия - компьютера. Я ковырялась в тарелке, все еще пытаясь воссоздать картинку моей семьи за поздним ужином. Улыбалась сквозь слезы им, пыталась дотянуться через тысячи километров и погладить головушки - русую внука, черную и курчавую - сына, каштановую и шелковистую - дочки. Московский "гурман" принес пустую тарелку и буркнул: "На вкус обычная курятина, и за что ты деньги такие вывалила?" Я механически пожала плечами и пошла мыть посуду.

Звонок сотового оторвал меня от этого волнительного занятия внезапно - я не успела перетереть полотенцем тарелки.

- Алло, мама! А мы кролика сегодня освежевали. Я притомила по твоему рецепту, с вином и сметаной.
Я всхлипнула и внезапно осипшим голосом произнесла:
- Кать, я тут до Нового года и домой. Навсегда домой.
На том конце молчание, затем смех:
- Мамка! Ну и молодец! Всех денег не заработаешь! У Вани с работой боль-мень, как-то прорвемся. Я тебя тут еще замуж выдам!
Теперь уже, сквозь слезы, рассмеялась я.
- Ма, а ты чем ужинала?
- Не поверишь, но у нас тоже был кролик, с вином и в сметане. "А еще, я думала о вас весь вечер, как и весь день, как и все предыдущие дни тут..." - но этого вслух не сказала. Дочь и так все понимает. - Милые мои, хорошие, я так скучаю по вам...

- И мы тебя любим, ма. Я Мишуте сообщу, что ты уже с концами домой, он будет счастлив. Приезжай. Мы тебе пару кроликов оставим до приезда.

Мы болтали больше часа. Но еще долго в моих ушах звенел счастливый смех сына, дочки и внука. В сотейнике остывала крольчатина, посуда давно перемыта и расставлена. А перед глазами счастливые лица роднуш и долгий путь домой. "Милые мои, хорошие, я вас так люблю..."