Вот и прошло Вербное воскресенье. Большой праздник.
Люди в этот день ходят в церковь святить веточки вербы, а потом расходятся. Кто домой, кто в гости, а кто и на кладбище.
Одно могу сказать, даже работать, после посещения церкви можно, и на могилках порядок наводить тоже можно. А вот пить алкогольные напитки в этот день – точно нельзя!
Чревато это тяжёлыми последствиями.
Вам судить, были ли это просто видения и привидения, или может «белочка» (белая горячка) посетила нашего юбиляра, но случилась с ним эта история, сразу же после посиделок с друзьями, отмечавшими с ним его сорокалетие.
После не больших возлияний, так как он человек мало пьющий, но тут пришлось, довелось нашему юбиляру вечером Вербного воскресенья возвращаться из бара домой.
Он хорошо помнил, как вызвал себе такси.
Попрощался с друзьями, вышел и сел в машину…
А вот дальше…
Туман. Темно и серый туман стелется над землёй. Сыро. Как-то сразу и протрезвелось, когда открыл глаза. Всюду кресты и памятники.
Кресты и Кресты! Могилы…
Кладбище. Вообще протрезвел. Вскочил на ноги., но тут же и сел на близко стоящую скамейку. Руки положил на столик и замер.
Сил двинуться нет. Страх и ужас заставляют шевелится волосы на голове.
И только мысли медленно и ровно текут интересно, как река. Уверенно журчат, переливаясь различными красками и отблесками ярко светящего Солнца. Но солнца-то и нет! Луна! Да и та по за тучами прячется. Шелест кустов, попискивание мышей в норах и вздохи…
Удивительно. Как мог очутиться на кладбище? Где делось такси? Ограбили? Так кроме телефона и взять нечего. Наличных денег нет, всё на карте. Телефон при мне.
- А? О! Вздохи? Какие вздохи? Кто здесь?
Чуть не закричал, но прикрыв рот ладонью, выдал только мычание.
Попытался осветить телефонов вокруг себя, но не получилось. Включён энергосберегающий режим. Садится батарея. Можно успеть только позвонить.
Ну и что теперь? А куда? Сестре? Маме? Только напугаешь. Вызвать такси? Кто на кладбище сейчас поедет? Время?
Ага! Ещё можно посмотреть.
- 23 часа 48 минут.
Почти полночь. Да. Такси не вызовешь. Как объяснить, где ты сейчас. На каком кладбище и как далеко от входа? Может друзьям позвонить? Вместе же пили, пусть выручают. Ну да! Ключевое слово – пили, Вспомогательное – вместе. Может им сейчас не лучше.
И всё же вопрос:
- Кто это так тяжело вздохнул, совсем рядом.
Луна выглянула из-за тучи буквально на секунды. Заметил кусты. Вытянул руку вперёд – туя или кипарис. Мягкие и приятные. Отвёл руку за спину – укололся. Сосна или ель, а сбоку большая стела, почти в полный рост.
- Получается, что я прикрыт с трёх сторон. Мало заметен. Если положить голову на руки, на столике, то можно и прикорнуть с часок. Всё равно сил идти куда-то нет.
Сказано, сделано.
Положил голову на руки. Прикрыл глаза…
Шаги. Тихие. Шаркающие. И в придачу что-то тянется по земле, и за этим, чем-то, перекатываются камешки, создавая шум.
- Евлампий.
Раздалось рядом. Почти за елью.
Взглянув в сторону голоса, на фоне тёмного неба увидел:
Из развалившейся могилы протянулись руки с длинными ногтями и ухватившись за ржавый качающийся крест, помогли подняться древнему старику из могилы. При этом ноги и борода его оставались в земле.
- Евлампий, глухая тетеря.
- Да иду я, иду. Гермоген. Сейчас помогу.
- Давай. А бороду волочёшь?
- Волоку. Куды ж ты ея закудыкнешь?
- Пошли к Исай Гедеоновичу.
- Опять к этому еврею?
- А ты можешь предложить ещё кого-то?
- Да нет.
- Или хочешь ещё год таскать эти бороды?
- Так он обдерёт как липку.
- Тебе что, ногтей жалко?
- Не жалко, но у Руфы Яновны ногти можно на корешки цветов сменять, а бороду на воду. Так и украсить свою квартирку.
- Да твоя могилка уже все развалилась и травой заросла, какие тебе ещё цветы? Хотя как хочешь, а я пойду до цирюльни.
- О! Привет деды! Ну вы и монстры! Ни хрена себе заросли! Ни моемся, ни бреемся, со вшами в чесалки играемся.
- Изыди сатана, не то крестом наверну.
- Не ругайся Евлампий, это же молодёжь. Не видишь, что он первый раз.
- Привет Внислава. Ты чего его защищаешь? Бес какой-то, а не молодёжь.
- Парнишечка, а ты с каких будешь?
- О чём ты старая? Что за космы у тебя по земле волочатся? Все в траве, да в земле. Отойди страшилище.
- Ха! Классно ты эту уродицу отшил.
- Во! Клёвая тёлочка!
- Спасибо на добром слове.
- Да прибей ты их, Евлампий. С говором их бусурманским.
- Но-но! Как это прибей?
- Да вот так вот крестом по башке, или памятником. Да так чтоб ещё год не вставали.
- Вы чего й то дуды? Успокойтесь.
— Это вы успокойтесь. Первый раз вылезли и свои порядки наводят. Здесь без вас был покой и уют. Всё без шума!
- Так со скуки помрёшь с вами.
- Помирать уже дальше не куда. На том свете уже.
Кто-то вскрикнул.
- Не реви, Карина.
- Но мы же умерли.
- До тебя это только дошло?
- Я думала, что я в больнице, без сознания или там в коме, но не это!
- Какая хорошенькая!
- Конкордий! Ты хоть и молодой, всего 1940 года, но тебе поздно на прошлогоднюю засматриваться.
- А тебе Ваенга Фртиевна, не смысла меня ревновать
- Гермоген Дариевич, вы по старшинству не обучите правилам сожительства нашу молодёжь?
- С большим удовольствием, но борода велика и тяжко рот разевать, пусть Боримира Рувимовна расскажет и научит – она же и ритор словесности.
- А и я с успехом исполню ваше желание. Но для начала молодёжь должна представиться. Имена при жизни, год и причина прибытия к нам.
- Ха! Мы с герлой на точиле катались. Ну я там руля не туда крутанул и поэтому тачка столб обняла, а мы внутри оставались.
- Я, Карина Игоревна, в прошлом году с ним ехала…
- А я, Максим Сергеевич, тоже с ней.
— Вот теперь и нам про вас всё понятно, и вы многое узнав – поймёте. Только что закончилось Вербное воскресенье. Для людей, там, большой праздник. До этого дня они приходили на кладбище убираться, красить, белить и подправлять могилы – наши квартиры. А теперь всю эту неделю люди будут готовится к Пасхе. Печь, красить, наводить порядки в своих квартирах и мыться. Корче. Будут заняты две недели. Сначала готовиться, а потом праздновать. Это наше время. Неделя до Пасхи и неделя после отданы жизни духов. Такие старейшины как Гермоген Дариевич 1864 года смерти и Евлампий Ипатиевич 1915 года смерти, уже просто по срокам жизни своих близких никого не ждут. Никто их не помянет и о них не вспомнит. А каждое поминание, молитва и вспоминание это как деньги у людей. Чем больше тебя помнят, тем ты богаче и ярче. За свою яркость ты можешь получить такие блага как стрижка волос и ногтей, которые растут ежечасно. Вкушение воды и цветение цветов на твоей могиле-квартире. Чем больше тебя помнят – тем ярче ты выглядишь и тебе легче всё переносить. Наших старожил уже никто не вспомнит и не помянет. Поэтому они черны и их могилы заросли травой. Старейшие заранее идут в цирюльню, чтоб хоть как-то поухаживать за собой. Все остальные ждут Радоницы. Это праздник поминовения усопших во второй вторник по Пасхе. Мы все надеемся на память. На поминание. И кто как воспитал своё новое поколение, кто как прожил свою жизнь, кто сколько сделал хорошего и полезного, тот так и получит. Всё по заслугам. А как вы думаете – к вам придут? За вашими могилами ухаживают7
- Ко мне брат и мама приходили. Друзья вспоминали.
- А у вас молодой человек борода и тень на лице. Не многим-то вы доставляли радость. Может пойдёте бриться?
- Я ещё подожду, как вы и говорили. Радоницы.
- А скажите старики, почему вас так мало? Один вон 1800 какого-то года, а другие, не старые, да и прошлого года не пришли?
- У кого грехи слишком тяжкие, Землица-матушка не пускает. А иные, всеми брошенные, просто истлели и встать не могут. Просто лежат. Без поминания они лишены последней радости – увидеть луну и дождаться родных. А кому-то родные не могут поставить памятник или просто крест, а без креста встать невозможно. Не за что придержаться.
Кто-то всхлипнул и шмыгнул носом.
- Кто плачет? Здесь есть человек! Нас не могут видеть всех вместе. Разлетаемся…
И тишина…
Мужчина, сидящий на скамье, положил голову на руки, лежащие на столике, и прикрыл заплаканные глаза.
- Мужчина! Эй! Мужчина! Вставайте. Хорош спать. Все давно разошлись. Бар закрывается. Уже понедельник. Шесть утра!
Мужчина поднялся. Не твёрдой походкой дошёл до барной стойки.
Достал из портмоне кредитную карту и рассчитался.
Позвонил и вызвал себе такси. А выйдя на улицу, прошёл до магазина цветов и купил букет роз.
Подъехала машина.
- Вы такси заказывали?
- Да-да. Едем.
- Адрес назовите.
- Едем на кладбище. К родителям.
Таксист обернулся. Его глаза готовы были выпрыгнуть из глазниц. Но клиент выглядел вполне адекватно.
Машина медленно покатила к окраине.

Помните! Вспоминайте и поминайте – это единственное что мы можем передать родным на тот свет!!!