— Ир, привет! Прости, что отвлекаю… он ещё у тебя?​​​​​​​
 — Ага, привет, Ириша! Щас, погоди, воду закрою — ничего не слышно.
Он только ушёл, жди скоро появится. Как ты?
 — Да, норм, спасибо. Чё делали? Любовь-страсть-рок-энд-ролл?
 — Как бы не так! Обои клеили в Юлькиной комнате.
 — Он же не умеет! 
 — Эт — да! Вот, смотрю и думаю: оторвать что-ли всё и завтра
нанять кого-нибудь или уж пусть так остаётся… Кстати, ты за ним
пригляди, он такой бледненький пошёл, вдруг опять сердце…
 — Загоняла мужика! Ладно, ничего — ему на пользу. Придёт —
борщом накормлю, у меня он на плите доходит.
 — Ох, Ира! У меня тоже ведь борщ был! Ну что ты смеёшься?
Надо нам впредь меню обговаривать.
     Вот так они, две Ирины, долго ещё болтали и смеялись, рассказывая 
друг-другу забавные истории и диалоги, пока,  одна из них, не услышала
скрежет ключа и знакомые родные шаги в коридоре.
 — Ириш, пока, пришёл!
 — Пока, Солнце, звони!
              *     *     *
 — Саша, ты?
Выскочила в коридор, русые волосы рассыпались по плечам, 
босая, в его майке… любимая, нежная, умная. Жена.
 — Я, Ириш!
Потянулся поцеловать, погладить, зарылся в волосы — вкусно.
 — Что так долго? Целый день в библиотеке! Разве так можно?
 — Да… засиделся, Ир. Надо монографию добивать — сколько можно
тянуть. Ничего, скоро закончу и поедем с тобой в длительный и
прекрасный отпуск. Веня не звонил?
 — Звонил — привет тебе! Голодный? У меня борщ — пальчики оближешь!
 — Ириш, я там перехватил что-то… пирожки какие-то, давай чуть позже.
 — Ну давай, борщ, он назавтра только лучше будет — настоится.
               *     *     *

 — Понимаешь, старик, они мне обе нужны. Обе!
Когда я ту Ирину встретил, у нас с Иркой всё как-то вразнос шло.
Ну… студенческая любовь, романтика, друзья общие, Венька родился,
мама её приехала — помогать. В чём помогать? С Венькой? Или с
полным развалом нашего брака… а тут — Ирка!  И закрутилось всё.
Хотел из семьи уходить… решил уже. Пришёл вечером с кафедры,
а они на диване спят — Ира и Венечка… Милые такие, самые родные
на свете. Мои! Аж в груди заныло. 

     Решил с той Ириной порвать. Я, знаешь, по натуре, не предатель.
В кафе, рядом с универом, где мы и познакомились, честно ей про всё
рассказал: что не могу так, что сын у нас, что Ирку люблю…
Прощения просил. Она встала и ушла. Ни слова не сказала.
У меня, как будто половину души отрезали.
Но притерпелся потом. И Венька рос, смешной такой, на меня
похож, а Ира, как только мама её уехала, снова стала той, прежней
моей Иркой — весёлой, ласковой… да и красивая она у меня.

     А летом встретил Ирину. С коляской. Юля у неё родилась.
Моя Юля. Смотрю — идёт. Не изменилась ни капли! Всё такая же —
рыжая, стройная, и изнутри… как будто светится. 
     И знаешь, Юлька так на Веню похожа — не перепутаешь.
Сначала, просто попросил, чтобы с Юлькой видеться, ну и помогать,
конечно.  Она нехотя согласилась. А потом, они обе, Ирина и Юлька,
заболели. Сильно заболели… Я своей Ире сказал, что в Томск еду,
по диссертации работать, месяц с ними жил, выхаживал.
И понял тогда, что такая вот мне доля досталась: две прекрасные
женщины и сын с дочерью — кого тут выбирать? И как тут выбирать!

 — И обе Ирины! Даааа… жизнь. А что будет, если Ирина про ту Ирину
узнает?
 — Боюсь даже думать про это.  Я без каждой из них не смогу.
               *     *     *

 — Ирочка, поздравляю с Юлиным Днём рождения!
Ну, ты знаешь, что я вас обеих люблю, мы давно родные люди.
И Юля мне, как... племянница. Счастья ей и жизни интересной,
радостной, доброй! И тебе, Ир, счастья! И мне!

 — Спасибо Ирка! От всего сердца — спасибо! Книжку твою
читает — понравилась больше всех подарков!
Знаешь, я часто думаю про нас, про всех: про тебя, про Веню, про
Юльку, про себя и про него. Мне кажется — мы счастливые люди.
Странные, но очень счастливые!

 — Я уверена, что так. А помнишь, как всё это началось?

 — Помню… Когда я увидела тебя и Юлю в детской поликлинике —
это был шок. Они с Венькой — просто близнецы. Ошибиться невозможно —
кто отец. Да, мы тогда обе остолбенели, помнишь?

 — Странные мы с тобой, Ир! Кому рассказать — не поверят.
Но мне и не надо, чтобы кто-то верил, главное — мы родные люди.
Что делать, если на двух Ирин только один Сашка оказался.

 — Ир, а может это и хорошо? 

 — Хорошо, Ир! Точно хорошо.