Часть вторая

Глава V

Боцманская команда на «Фламинго» состояла из восьми человек: вышеупомянутых боцмана Казимежа, матроса (ОС) Гжегоша и ещё шести матросов АВ (первого класса), которые на переходах несли вахту на мостике вместе с помощниками капитана – по одному на вахту, меняясь раз в неделю.

К палубной команде относились, также и два мессбоя (официанта) в обязанности которых входило, кроме обслуживания в салонах рядовой и офицерский состав, стирка постельного белья и уборка общесудовых помещений и кают офицеров.
А остальные пять человек – боцман и четыре матроса, как только судно выходило в рейс из Европы в Южную Америку, начинали оббивку ржавчины на открытых палубах, грунтовку и покраску с носа до кормы. Надстройку и борта, как правило, красила специальная команда портовых маляров в Эквадоре, которая заявлялось на судно, после постановки его под погрузку.

В Европу «Фламинго» приходил в приличном состоянии: весь беленький с наружными палубами, окрашенными в зелёный цвет, но на палубах, начиная с носовой части, опять через краску начинала проступать ржавчина и опять повторялся весь цикл покрасочных работ.

В этом рейсе «Фламинго» должен был доставить груз в 8 тысяч тонн бананов в европейские порты: половину в Виана-ду-Каштелу, в Португалии и вторую половину – в германский порт Бремерхафен и затем, в балласте вернуться опять в Эквадор за новым грузом.

Каждое утро рабочий день капитана «Фламинго» в море начинался следующим образом.
Надев белоснежный комбинезон, капитан Джёч начинал свой обход судна.
Первым делом, он спускался в машинное отделение, где всех там «ставил на уши», затем поднимался на верхнюю палубу, где «дрючил» боцманскую команду и всех, кто подвернётся под руку, затем поднимался в радиорубку к радисту непальцу по фамилии О ( да-да, такая вот фамилия у него была однобуквенная), где доводил этого небольшого, улыбчивого и спокойного человека до поросячьего визга и заканчивал свой обход ходовым мостиком.

Как правило, завершение обхода происходило на вахте Феликса. Капитан заявлял ему, что его подменит пока и посылал того заниматься какой нибудь ерундой, типа, драить медные таблички над входами в помещения в районе мостика или ещё чем-нибудь подобным, от чего гордого и самолюбивого Феликса, бывшего капитана рыболовного сейнера прямо-таки колбасило.

Но возразить тот опасался - на малейшее недовольство со стороны легионера ответ был стандартным: «Не нравится? Поедешь домой!». Домой досрочно ехать, причём за свой счёт, никто не хотел: не для того на контракт подписывались и, потому помалкивали, несмотря на самодурство капитана.

Короче, озадачив Феликса, капитан залезал в хозяйство Тимура, в обширную коллекцию морских карт, охватывающую весь, практически, мировой океан, и сложенных по-порядку адмиралтейских номеров.
Он их все перелопачивал, под видом того, что ищет какую-то нужную карту, потом беспорядочно запихивал в ящики штурманского стола и спокойно удалялся на обед и на отдых по окончании вахты третьего офицера.

Тимур, заступив на вахту в двенадцать часов, если позволяла обстановка, часа два занимался приведением коллекции в порядок.
Судно в океане или открытом море шло заданным курсом на авторулевом, контролируемым вахтенным матросом – рулевым-вперёдсмотрящим, Тимур ежечасно отмечал на карте место судна и корректировал курс, если необходимо; оценивал окружающую обстановку по одному из двух находившихся на мостике радаров, между делом занимаясь корректурой карт и книг.
Корректуры на самом деле было «выше крыши» и Тимуру казалось, что эта нудная работа никогда не кончится.

Иногда к Тимуру в рубку заходил радист О и жаловался на капитана-самодура, говорил, что много лет проходил в море, имеет большой опыт, на всех контрактах имел от капитанов только благодарности, но капитан Джёч так его достал, что он в море больше не пойдёт.
- У греков? – Спросил Тимур.
- Нет, вообще! – Отвечал О.
- А чем планируешь дома заняться?
- Есть у меня идея: займусь бизнесом – открою магазин по продаже компьютерной техники.
- Ну чтож, удачи тебе в будущем, О!
- Спасибо, Тимур.

Однажды, сдавая вахту Тимуру, Феликс, весь красный от злости, после выполнения очередного унизительного для него, как для штурмана, капитанского задания обратился к Тимуру:
- Скажи, Тимур, много у тебя корректуры?
- О, дружище, воз и маленькая тележка!
- Слушай, подключи меня к этому делу, может быть этот клещ отцепится от меня!
- С радостью, Феликс! Только отцепится ли?
- А, может, прокатит?

Так и сделали. Тимур проинструктировал Феликса по методике корректуры адмиралтейских карт и книг и определил ему первоначальный объём работ.
Феликс принялся за дело. Также, как и Тимур, закончив корректуру очередной карты или книги, указывал на них номера извещений мореплавателям, по которым была произведена корректура и ставил свою подпись.

На следующий день, завершая свой ежедневный обход судна, капитан зашёл, как обычно в штурманскую рубку и увидел там Феликса, занимающегося корректурой.
И что это значит? – Воскликнул капитан Джёч, - с чего это вы выполняете работу второго?
- Ну, вы же знаете, в каком состоянии карты и книги! – Ответствовал Феликс. – Причём большинство из них уже устаревшие и отменённые! Второму офицеру до конца контракта их в порядок не привести, вот он и попросил меня подключиться к этой работе.
- Ну, хорошо, - немного подумав, сказал капитан, - занимайтесь! И покинул рубку.
Короче, номер «прокатил», как выразился Феликс, и с этого дня он был избавлен от унизительных для него занятий, а Тимур был только рад неожиданной помощи.

Ещё в Карибском море, придя однажды к Тимуру на вахту, капитан дал ему задание сделать расчёт перехода через океан по дуге большого круга.
- Если вы хотите идти по ортодромии, то почему нельзя воспользоваться Джи-пи-эс? – Удивился Тимур, вводим исходные и конечные координаты и он всё рассчитывает!
- А я, вот, хочу, чтобы вы сделали мне математический расчёт вручную, не используя прибор! – Приказал вредный грек.
- Ну ладно, к завтрашнему дню будет готово, если вам не к спеху, - пожал плечами Тимур.
- Мне не к спеху! Чтобы через день расчёт был готов! Мы скоро уже выйдем в океан, - сказал грек и, больше ничего не говоря, вышел из рубки.

На следующий день, на своей дневной вахте, Тимур вручил капитану свои расчёты. Тот просмотрел их и сунул себе в карман.
- Ну что, годится? – Спросил Тимур, прокладывать плавание по дуге на картах? Выигрыш по времени, как вы видите – больше суток.

- Годится! – Отвечал капитан, - но пойдём мы по локсодромии, я так решил.
- Так для чего эти заморочки? – Удивился Тимур.
- Хотел проверить вашу квалификацию, - отвечал капитан, а эти расчеты я забираю себе, может, когда-нибудь воспользуюсь вашим методом расчётов.
«Вот же зануда!» - в очередной раз подумал Тимур.

Глава VI

«Фламинго» рассекал воды Атлантики, держа курс к берегам Португалии.
После ужина в каюту к Тимуру заглянул Феликс.
- Курилка работает?
- Заходи-заходи, гостем будэш дарагой! – Отвечал Тимур. – Чай, кофе?
- Ну, давай, по чайку, что ли.
- Ну, садись, однако.

Феликс присел на диван, закурил.
Тимур включил электрочайник, достал из рундука пару чашек, чай в пакетиках, сахар.
Коллеги не спеша беседовали, попивая чаёк. Феликсу через час - на вахту, а Тимур должен был менять его в 00.00.

- Так, где ты классно махаться научился? – Спросил Тимур Феликса.
- Понимаешь ли, я ещё до развала Союза закончил школу КГБ в Нарофоминске, был направлен на учёбу, в своё время, комитетом комсомола.

- Да что ты! Так ты, ведь говорил, что работал в БОРФе (База «Океанрыбфлот») капитаном на СЧС (тип рыболовного судна – средний черноморский сейнер)?
- Точно так! Мой сейнер работал в Карибском море, базировался на кубинские порты, команда была специально подобрана, поскольку мы выполняли некоторые деликатные поручения спецслужб.

- Вон оно как! Выходит, ты – лыцарь плаща и кинжала? Вот уж не ожидал!
- Всё в прошлом, дружище, всё в прошлом.

Кто-то поскрёбся в дверь каюты.
- Кам ин! – Крикнул Тимур.
В каюту зашёл электромеханик Андрей, проживавший в соседней с Тимуровой каюте, а следом за ним – рефмеханик – Алекс.

- Ну, вот, и одесситы подтянулись! Заходите, гости дорогие! – Воскликнул Тимур, - ставлю чайник?
- Ставь, Тимур, - сказал Андрей; мы с Алексом зашли ко мне, услышали голоса в твоей каюте и решили составить вам компанию, если не возражаете.
- Заходите, не стесняйтесь, пообщаемся, славяне.

- А у меня печенюшки имеются, сейчас притащу, - сказал Алекс.
- Давай, тащи, - одобрил Феликс, вставая, - только, братцы, я должен вас покинуть: труба зовёт! Пора на вахту уже. Пошёл менять старпома.
Феликс ушёл, Алекс принёс печенюшки и вновь прибывшие гости расселись на диване перед низеньким столиком, типа журнального, намертво закреплённого к палубе каюты.
Моряки сидели, пили чай, беседовали, вспоминая различные случаи из своей жизни и весёлые и не очень почти до начала ночной вахты Тимура.

Глава VII

А рифер «Фламинго» шёл себе и шёл через Атлантический океан. Время было зимнее, временами штормило, но не так уж, чтобы сильно на этом переходе.

Члены экипажа занимались каждый своим делом: несли ходовую вахту на мостике и в машине, производили палубные работы и работы по мелкому ремонту. Электромеханик поддерживал электрооборудование судна в рабочем состоянии, рефмеханик – рефрижераторную установку, контролируя поддерживаемую температуру в трюмах.

В, так называемых, кулерных отсеках, примыкающих к каждому трюму, располагались компьютеры, обслуживаемые рефмехаником Алексом. В его обязанности входило заправлять их перфолентой, на которой ежечасно отображались: температура воздуха в трюме, дата и время. (Регулировкой температуры занимался, естественно, Алекс).
Ежедневно, достав использованную перфоленту, Алекс предъявлял её капитану, а тот, проверив соответствует ли температура той, которая необходима при перевозке бананов, разрезал эту ленту на равные куски и подшивал в специальную папку.

Задача была довести бананы до порта назначения только в зелёном виде! В противном случае, если, вдруг они по пути созреют, то-бишь – пожелтеют, то такоё обстоятельство признавалось коммерческим браком и на перевозчика мог быть наложен немалый штраф. В этом случае судовладельцем или фрахтователем делались соответствующие оргвыводы, производилось расследование и виновные несли наказание – как правило, досрочно списывались с судна, а в сименсбуке (мореходной книжке) виновнику ставилась «чёрная метка», то есть, «неуд».

И что характерно: если, не дай бог, в начале перехода созревали бананы в одном ящике, то по-приходу в порт назначения они были жёлтенькими уже во всём трюме!

Для чего я описываю всю эту технологию? А для того, дорогой читатель, чтобы тебе, понятнее стали некоторые события, которые произойдут с героями этой повести в дальнейшем.

Временами, в каюте Тимура собиралась на чаепитие вышеупомянутая компания: кроме хозяина – Феликс, Андрей и Алекс, поскольку каюта Тимура была просторнее, чем у них. Моряки вели беседы на разные темы или просто играли в карты.

К слову сказать, у каждого на «Фламинго» была своя компания: у поляков своя, как сейчас говорят, «тусовка», у греков – своя.

Негр-танзаниец, Султан, дружил, например, с пакистанцами – четвёртым механиком и вторым коком, кто-то ещё с кем-то, только, похоже, у улыбчивого радиста О почему-то не было приятелей.
В портах не ходил он, как другие по пивнушкам и жил отшельником.

Греки, в общем-то, были нормальными мужиками, кроме зануды капитана и угрюмого старпома.
Между старпомом и капитаном существовали какие-то непонятки, они не переваривали друга и, однажды, поднявшись по делу на мостик на старпомовской вахте, Тимур стал невольным свидетелем скандала между ними. Они что-то по-гречески орали друг на друга, выпучив глаза, и Тимур, чтобы не попасть «под раздачу», поспешил незаметно смыться.

Комсостав «Фламинго» питался в кают-компании, рядовой состав – в салоне команды.

Но был один нюанс: хотя мессбой в кают-компании «с понтом» накрывал столы для всех офицеров, греки и начальство и рядовые – все вместе – питались отдельно, непосредственно на камбузе и сидящие в кают-компании офицеры-легионеры, ежедневно слышали доносящиеся с камбуза весёлые греческие голоса и звон стаканов: греки ежедневно пили вино, а иногда и вискарём заправлялись.

Легионеров же кормили неважно, Тимур сперва было подумал, что шеф-кок готовить не умеет, но однажды, на Пасху, тот расстарался на славу и Тимур изменил своё мнение.

Выручал, так называемый, индивидуальный камбуз – небольшое помещение, в котором стоял холодильник и была там электроплитка. То-есть, по-идее, тот кто не наедался тем, что готовили коки, мог в любое время приготовить себе что-то сам из того, что было в холодильнике.

Однако, консервы, колбасу и ветчину, которые хранились в холодильнике есть было невозможно: Тимуру казалось, что это какая-то бутафория с яркими этикетками, похоже, сплошная синтетика.

Что можно было употребить в пищу, это были хлеб и обыкновенные куриные яйца. Перед ночной вахтой Тимур варил их в своём электрочайнике и, как говорится, жизнь продолжалась!

А бутафорская нарезка и консервы месяцами стояли нетронутыми.
Правда, легионерам, два раза в неделю в обед выдавалось по стакану вина или по бутылочке пива, а для непьющих – кока-кола.

Шло время и вот, «Фламинго» ошвартовался, наконец, в порту Виано-ду-Каштело. Началась выгрузка бананов из двух трюмов.

Тимур находился на мостике один, когда в рубку зашёл радист О.
- Я зашёл попрощаться, сказал он, грустно улыбаясь. Мне сегодня прислали замену – русского из Риги. Спасибо тебе.
- За что? – Спросил Тимур.
- Ты один меня слушал. Я хочу сделать тебе подарок. И О достал из кармана и протянул Тимуру красивый узкий нож с рукояткой из слоновой кости и с такими же ножнами.
- Я хотел им убить капитана, - сказал он совершенно спокойно, с той же улыбкой. – Но Всевышний не дал мне это сделать. Возьми, он тебе может пригодиться. В портах Южной Америки опасно. Имей его при себе на берегу.
Тимур машинально принял подарок. Радист О бесшумно вышел и неслышно прикрыл дверь рубки.

Простояв неделю под выгрузкой в Виана, «Фламинго» взял курс на следующий порт – германский Бремерхафен.

Славян полку, как говорится, прибыло на судне. Место загадочного О занял небольшой, проворный и дружелюбный радист Гена, рижский «негр» (негражданин). Лоб его над правой бровью пересекал по диагонали некрасиво сросшийся шрам. Он быстро вписался в коллектив, проводящий чаепития в каюте Тимура и всем пришёлся по-нраву.

Выгрузив вторую половину груза бананов в Бремерхафене, «Фламинго» в балласте отправился в обратный путь, через океан, в Эквадор.

(Продолжение следует)